Отрава

Отрава буквально кожей ощущала их тревогу и сочувствие. Прежняя Отрава просто бы отмахнулась. Но теперь она смогла стерпеть это. Девушка вдруг поняла, что это ее друзья, причем единственные. Она привязалась даже к коту. Ее оторвали от детства с его одиночеством и отчужденностью, а по пути она встретила тех, за кого стоило держаться. Среди всех переживаний и боли были эти четверо. Может, она и не чувствовала себя частью человечества, но она была частью их.

В другие времена эта мысль утешила бы ее, но сейчас, наоборот, разрывала на части. Она могла вернуть сестру, но прекрасно знала, что случится, если план короля эльфов сработает. Несмотря на все его слова, с приходом Скридла в кабинеты Иерофанта человечество лишится последней защиты. И тогда уже ничто не помешает эльфам вторгнуться в королевство людей.

В то же время Отраву не оставляло ощущение, будто она и раньше видела свою сестру взрослой, той девочкой, видение которой показал ей Элтар. Тогда она выглядела иначе, но Отрава становилась все более уверенной в этом. Может, просто лицо младенца наложилось на какое-то другое воспоминание? Если бы только она могла знать наверняка. Вот бы вспомнить. – Это бессмысленно, – проговорил Парус. – Зачем ему предлагать тебе такое? Я не верю, что остальные короли воспротивились Элтару.

– Я задаю себе тот же вопрос, – сказала Отрава. – Какой вред ему от меня?

– Верно, какой-то все же есть, – предположил Брэм. – Иначе он не стал бы делать тебе это предложение. Он хочет убрать тебя с дороги.

– Должно быть что-то… – произнесла Отрава, отчаянно ломая голову. – Мы что-то упустили.

Но она ничего не вспомнила, как и другие. Хуже всего было то, что Отрава не могла рассказать им о той загадке, которая постоянно мучила ее. Ведь у них стерлось из памяти то, как она чуть не погибла и как вся история начала распадаться. Она знала, знала, что жила в сказке. Более того, она знала, что это ее сказка. Отрава поняла это потому, что мир больше не хотел существовать без нее.

Но ведь Иерофант думал, что это он пишет историю, а теперь он мертв. Так кто на самом деле стоит за всем этим, если вообще кто-то стоит?

«Ты когда-нибудь верила в Бога, Отрава? Тогда в чем здесь отличие?»

Так ей однажды сказал Брэм. Может, она никогда не узнает, кто или что находится у истоков всего. И может быть, автор этой сказки, как и она, верил, что каждый вершит свою собственную судьбу и сам сомневается в этом.

Но в конечном итоге, это лишь философия, что проку в ней сейчас? Отрава чувствовала себя свободной и реальной. Ее решения принимались за нее, но если верить в обратное, то никакой разницы не будет. А может, и будет, она не могла сказать наверняка. Можно бесконечно предугадывать свои действия, но все равно не знать всего.

А теперь она должна была сделать выбор. Или обречь свою сестру на муки, или поставить под угрозу будущее всего человечества.

* * *

В задней комнате Паруса тянулась наверх узенькая темная лестница. Ее почти не было заметно между камином и полкой, заваленной книгами. Она вела в помещение, которое Парус называл «комнатой для размышлений к маленький кабинет с пожелтевшими картами на стене и заваленным книгами столом. Одна стена и крыша были сделаны из толстого стекла, открывая вид на мрачные угрюмые горы, окружавшие замок. Отсюда, прямо от одной стороны замка, тянулась до горизонта бесконечная цепь черных вершин. Это и было королевство Иерофанта, которое заливали непрерывные дожди и освещали только лишь вспышки молний.

Именно сюда Отрава пришла подумать. Она не могла принять такое решение, попросив совета у друзей. Ей нужно было побыть одной. Девушка села в тяжелое старое кресло напротив унылого пейзажа. Фонари не горели. Отраве нравились холодные тени, текучий полумрак и редкий свет молний. Слезы дождя ползли по стеклам, бросая струящиеся блики на бледную кожу ее осунувшегося лица, отчего казалось, что девушка плачет.

Выхода нет. Куда ни кинь – всюду клин. С одной стороны, если Отрава решит спасти Азалию и вернуться домой, то король эльфов сделает Скридла Иерофантом и у людей больше не останется защиты, а Элтар начнет истреблять столь ненавистный ему человеческий род. Отрава ни на мгновение не поверила, будто королю сейчас нет дела до человечества. Все эльфы лжецы, да и Отрава успела подслушать разговор Элтара и Скридла. Никто не пощадит ни Отраву, ни Азалию.

Принять другое решение тоже казалось невозможным. Бросить Азалию, но восстать против короля эльфов. Что здесь хорошего? Видимо, Элтар почему-то опасался Отравы, иначе он бы вообще не стал ничего предлагать. Однако она не могла себе представить, чего он боится и как это можно использовать против него. Как она могла вынести Азалии смертный приговор, если в итоге результат все равно будет тот же? Скридл станет Иерофантом, и человечество погибнет.