Отрава Их Величества (СИ)

Нанья только фыркнула. А Отрава все думала и думала о бессмертии. Кудесники живут в зависимости от своих способностей — и больше двух тысяч лет даже наисильнейший из них не протянет. Кровопийцы могут существовать гораздо дольше, но платят за это… «изменением обмена веществ».

Перевертыши тоже смертны, насколько сами верят. Они в глубокой старости, которая с самыми сильными из них приключается через несколько столетий, переворачиваются последний раз в волков и уходят в леса. А что дальше с ними случается — никто не рассказывал. И оставшаяся родня, будь то перевертыши, кудесники или возвращенцы, устраивают поминки. Хоть перевертыш и умрет в лесу неизвестно когда, но день его памяти не откладывают, ведь все равно уже не вернется. Убийство черного волка в Левоморье по этой причине приравнивалось к убийству человека. Направить на него оружие можно только в случае угрозы собственной жизни. И даже сами перевертыши не думали, что в волчьем обличье они существуют бесконечно.

Про тухляков толком никто ничего не знал — мудрейшие создания в мире, которые не желают делиться мудростью. Возможно, они по-настоящему бессмертны, но кто бы захотел оказаться на их месте? А если Великого Колеса Жизни не существует, и каждая смерть возвращенца — смерть окончательная? Насколько Кристофер ошибается, и в чем он прав? Отраве вдруг захотелось, чтобы кровопийца остался с ними — нет, не потому, что он вдруг перестал ее раздражать, просто пока ей виделось, что он единственный, с кем такие вещи вообще можно обсуждать.

Однако очень скоро ее мнение переменилось.

— Слушай, Кирами, — начал Лю. — Мы уже подходим к Серебряному Облаку. Давай сразу договоримся — там расходимся. Не заставляй тебя силой гнать.

— Нет, перевертыш. Я слишком много времени провел в обществе разбойников — от них научился быть назойливым. А еще мне интересно, как ты меня гнать собираешься.

— Да зачем мы тебе понадобились? — возмутилась Нанья. — Прицепись, как лишай к заднице, к кому-нибудь другому!

— Нет, аппетитная, такой интересной компании я больше не найду, уверен.

— И что же в нас интересного? — спросила Отрава.

— У перевертыша явно что-то значимое на уме, и это связано с тобой. Он на меня не кинулся только из опасений, что ты пострадаешь. Но он в тебя не влюблен, если интересно. Сердце при страхе и страсти стучит по-разному. Так что тебе ничего не светит, возвращенка.

— Чего это ей не светит? — Лю остановился.

Отрава тоже замерла, готовая прямо на месте умереть со стыда, но ей не повезло — она продолжала стоять, все сильнее и сильнее краснея, и слушать при этом монотонное объяснение:

— А вот у нее сердце стучит совсем иначе, перевертыш. Я еще в сарае заметил, но сейчас уверен — она в тебя влюблена, хочет тебя и ревнует, даже к кудеснице. Скажите спасибо мне, что ситуацию разъяснил. Но, как по мне, ей только повезло. С перевертышем жить — от скуки выть.

Лю вылупился на Отраву, но быстро собрался и отвел взгляд, тоже стушевавшись. И как им теперь в глаза друг другу смотреть? Как вести себя? Кровопийца за минуту усложнил их отношения до невыносимой тяжести! Отраве захотелось разрыдаться от отчаянья: неразделенная влюбленность штука весьма неприятная, но как жить, когда предмет обожания знает об этой влюбленности, но ответить на чувства не может? И не может оставить из-за долга!

— Ну ты и сволочь! — Нанью просто на части разрывало. — Полумертвая тварь! Ведь ты специально это сказал, не дурак же, чтобы не понимать! Ненавижу кровопийц! Только о себе и думаете, черви болотные! Убирайся, а то я тебе всю рожу огнем изуродую.

— Заживет, — он ответил, будто и не слышал оскорблений. — У меня только пальцы не отрастают, как выяснилось.

— А я потом еще раз изуродую!!!

— Жаль. Вот именно с тобой, аппетитная, я собирался подружиться в первую очередь.

— Лишая ты получишь, а не мою кровь, понял?!

— А. Раз ты настроена решительно, то мне с вами больше делать нечего. Но если понадобятся деньги — знаешь, где меня искать.

И просто зашагал по дороге дальше, оставляя всю троицу в полном недоумении. Одна Нанья продолжала кричать ему вслед проклятия, но даже ее словарный запас рано или поздно должен был иссякнуть. И тогда придется чем-то заполнять ту пропасть, которую Кристофер Кирами оставил между Отравой и Лю.

Эпизод 8. Девушки в нижних юбках

— Лужица! Здоровья твоим рукам, лучшая, но самая медлительная повариха Левоморья!

— О! — пышнотелая владелица всея кухни отбросила полотенце на стол. — Нанька моя вернулась! Хоть будет с кем поскандалить на равных! Иди, родимая, я тебя шлячкой накормлю.

— Шлячку сама ешь, а мне зажарь кабанчика!

— Ишь, раскомандовалась, обжора!