Отрава Их Величества (СИ)

Нанья гневно зыркнула на обоих и последовала за ним. Кристофер и Отрава переглянулись, но тоже решили исполнить приказ — от разговора не уйти, а на крик лучше переходить не в коридоре.

— Что ты устроил? — тут же шагнул к кровопийце Лю. Отрава не могла понять, насколько он зол. Скорее выглядел удивленным и даже смотрел на нее с нескрываемым облегчением. — У Радости настоящий переполох! Мне когда ситуацию начали объяснять, то какую-то чушь несли, будто ты… Неважно. Кирами! Ради чего эти выходки?

Отрава была слишком совестливой, чтобы смолчать:

— Лю, он не виноват. Не в этом случае, — она опустила плечи. — Это я его… попросила.

Объяснить причину своего поступка, да так, чтобы при этом не выглядеть еще более жалкой, она не могла, поэтому замолчала вовсе. Лю что-то начал уточнять, то Нанья перебила:

— Вы где были столько времени?! Мы чуть с ума тут не сошли! Да как вы вообще встретились?! Зачем вместе пошли? А если бы он тебя убил, ядовитая моя?!

Отрава молчала. Да и Кристофер не изволил объясняться. Поняв это, Лю положил Отраве руку на плечо и сказал спокойно:

— Хвала звездам, что ничего страшного не случилось. Но, Отрава, ты должна понимать: если будешь заставлять меня волноваться, я вообще от тебя не отойду!

Эта мысль одновременно и тревожила, и поливала маслом израненное сердце.

— Прости. Такого больше не повторится, — ответила она, сама удивляясь сухости своего голоса.

— Вот и замечательно! — Нанья никак не могла успокоиться. — Завтра отправляемся в путь, нам надо уйти подальше отсюда! А ты, кровопийца, прощай и не поминай лихом! Обещаю, что пришлем тебе привет почтовиком в замок Кирами.

— Он не собирается возвращаться, — Отраве просто надоело, что ее отчитывают похуже матери. — И я лично не возражаю, если он отправится с нами.

Повисла пауза, которую прервал сам Кристофер:

— С чего вдруг?

Но Отрава ответила не ему, а своим друзьям:

— Кто знает, какие опасности нас ждут? Лишний кровопийца на нашей стороне точно не помешает. Разве я не права, Лю?

Тот в изумлении только плечами пожимал.

— Если… он будет на нашей стороне. Это же кровопийца — он в любой момент нас бросит ради… да ради чего угодно! Я ведь уснуть спокойно не смогу, если он будет рядом с вами околачиваться!

— Я тоже! — Нанья кое-как обрела дар речи. — Ты спятила? Если на нас нападут разбойники, то конечно, кровопийца придется очень кстати! Но когда он сам нападет на нас, что тогда делать будем — побежим к разбойникам за подмогой? Я против!

Отрава, как ни старалась, но заставить себя поручиться за Кристофера не могла — не было тому ни одного аргумента. Единственное, что заставило ее вообще выразить эту мысль, — его признание в чувстве сопричастности, которое он испытал в лагере разбойников. Возможно, кровопийцы оставались изгоями только по той причине, что не только они сами, но и общество изолировалось от них. Она хотела сказать об этом, но ее опередил Кристофер:

— Идите вы все темным хряком. Мне протекция возвращенки уж точно не была нужна. Я и сам давно передумал — это же будет самое ужасное путешествие, если постоянным надзирателем станет перевертыш из столичной стражи. Ни тебе веселья, ни…

— Хорошо, он идет с нами! — тут же сообразил Лю о последствиях. Его ответственность просто не позволяла оставить этого кровопийцу без присмотра, когда тот сам поначалу изъявил желание, чтоб за ним присмотрели.

Кристофер никак не обозначил своей реакции, просто ухватил Отраву за локоть и потащил к двери.

— Если на этом все, то желаю доброй ночи.

— Эй! — Лю вылетел за ними в коридор. — Ты зачем в ее комнату идешь?

— Не ревнуй, перевертыш. Услуга, которую она мне задолжала, не стоит твоей ревности. Доброго остатка ночи.

Тот оторопел, но за ними не последовал. Наверное, хотел этим подчеркнуть, что не собирается контролировать Отраву в каждой мелочи. Возможно, до самого утра прислушивался, о чем они там говорят. И, естественно, слышал смех Отравы — она не могла не смеяться, когда писала письмо о том, как Лионесса «сокрушается и рыдает», «извиняется за то, что к благородному отпрыску Кирами не чувствует ничего, кроме сестринской любви». Ну и, само собой, «полностью одобряет его решение отправиться в странствие, где непременно отыщет свою настоящую любимую. Ведь Кристофер невероятно умен, красив и воспитан, за что его родители заслуживают отдельной благодарности». Отрава хохотала над такими формулировками, но не спорила — кровопийце лучше знать, до какого пафоса способны упасть кровопийцы.