Отрави меня собой

От мамы Оля совершенно случайно узнала, что отец Лёши встал на ноги и помог ему в этом ни кто иной, как Лавр. Он оплатил дяде Юре курс лечения и устроил в городскую больницу на работу. Как призналась тетя Жанна, ее муж вернулся в строй с трудом. Зоркий и беспощадный глаз Лаврова не дал ему опустить руки. Дядя Юра начал всего лишь со сторожа, потом отлично проявил себя ремонтником, имея на руках диплом инженера-строителя. И очень скоро занял должность заведующего хозяйством. Дела у семьи наладились. Не сумев сдержать эмоций, Оля как-то прильнула к груди Артёма и зашептала слова распиравшей ее благодарности. Он погладил ее по голове и крепко прижал к себе, еще раз уверив ее в том, что дороже нее у него никого в мире нет.

Парни, вдоволь наговорившись, расселись на диван в гостиной. И тут их ждал сюрприз – общение со Стасом, пожелавшим более близкого знакомства. Пока он кочевал с колен Бориса на колени Вадика, и резво переползал на колени Сани, Ольга и Артём беззлобно подтрунивали над мажорами, физиономии коих стали где-то смешными и растерянными. Артём помог товарищам наладить контакт, и уже к концу вечера, все они стали лучшими друзьями проказливого малыша.

Проводив товарищей за ворота, Артём прижал Ольгу с сыном к себе, поцеловал ее щеку и мечтательно пробормотал:

– Надеюсь, когда они приедут в следующий раз у нас на руках будет еще и чудесная девочка.

– Будет, Тёма, будет, – улыбнулась она, поднимая к нему свое лицо.

– То есть? – округлил поначалу он глаза, а она приподняла брови, оставив ему возможность самому сделать правильный вывод. – Неужели?!

– Почти два с половиной месяца, Артём.

– И ты молчала, негодная девчонка?!

– Всё как-то случая не представлялось. Прости, – хрипло ответила она.

Он так стиснул их в объятиях, что Стас возмущенно пискнул.

– Как мне отблагодарить тебя, родная?

– Будь таким, каким я тебя знаю, Тёма.

– Как же я жил без тебя, Оля?!

– Говорил, будто бы страдал, – хитро прищурила она глаз. – Могу я избавить тебя от страданий навсегда?

– Уже! – горячо поцеловал Лавр губы Оли, вдохнул теплый, ставший родным запах любимой и прижимая к своей груди двоих – нет! – троих самых важных людей в его жизни.