Отрави меня собой

— Ты меня поражаешь! — наигранно восхищенно всплеснула руками Кира и тут же превратилась в себя саму: — Серая масса на удивление догадлива. Быстро усекла, что к чему? Ушла с моей дороги! — почти приказала она.

Оля уже слушала вполуха. Ее привлек разговор между Артёмом и Серегой с Дэном. Их слова стали вторым ударом, окончательно растоптавшим ростки ее робкой надежды, что всё это дурной сон.

— Мы походу проиграли Вадику спор, — констатировал Добровольский.

— Да уж, — протянул Дэн. — Периферия долго держалась. Так сколько потратился?

— Спор? — одновременно переспросили девушки, а парни уже повернули головы в их сторону.

Кира оглядела Олю с ног до головы и презрительно скривила губы, озвучив свою мысль:

— Ну конечно, с тобой время провести можно только на спор. А уже ты размечталась о реальных отношениях?

— На спор, значит, да? — криво хмыкнула Оля, одна бровь ее задралась вверх, лицо стало каменным. И отчего она не удивлена? Ведь не раз убеждала себя в том, что общение с мажором — ошибка. Говорила себе — всё так и закончится. Ожидала чего-то такого. Правда, совсем оказалась не готова с обжигающей боли, от которой в агонии сжалась каждая клеточка ее организма. Голос Лаврова врезался в ее помутневшее сознание.

— Оля, не слушай! — твердо и уверенно сказал он. — Не было никакого спора!

— У твоих друзей иные сведения, — тусклым голосом отозвалась она. В груди страшно саднило.

А потом, неожиданно для себя, она сумела выпрямиться. Всё, что произошло, вполне закономерно. Мажорам было интересно, сколько же времени уйдет на оформление допуска к телу одной из серой массы, оказавшейся на первых порах несговорчивой.

— Дэн, Серега? — Лавр грозно сдвинул брови. — Напомните, о каком споре идет речь?

— И что на кону, уточни? — вставила Оля, враз заледенев сердцем.

— Дэн?! — зарычал Лавр. Его аж передернуло. Было невыносимо видеть Медведеву такой — чужой, холодной, неживой. Будто он вернулся на тот самый балкон, где Оля рассказывала ему о том дне, когда погибла часть ее самой. — Оля, не было спора, верь мне! — всё еще пытался убедить ее Артём.

— Да был спор, был, — кашлянув в кулак Дэн, после того так незаметно обменялся взглядами с Кирой.

Серега похабно ухмыльнулся и тут же согнулся пополам. И поскольку удар Лавра был поставлен четко, тяжело захрипел. Энергетика Лаврова стала тяжелой, прибивающей к земле, уничтожающей.

— На друзей?! На брата?! Из-за какой-то шалавы? — Дэн кинулся было на защиту товарища и отлетел на пару шагов назад, едва не опрокинувшись на спину.

— Она — не шалава! Пора бы это уже усвоить! — взревел Артём — зло, агрессивно, словно кто-то грязными руками трогал то, что было для него священно. Лицо его исказилось от страшной му́ки.

Кира, увидев, как из носа Дэна хлынула кровавая жижа, завизжала.

— Это ты виновата! Ты! — ткнула она пальцем с длинным красным ноготком в Ольгу. — Всё из-за тебя, дрянь!

Парни двинулись на Лавра, сжимая кулаки. Окружающие испуганно разбегались в стороны, иные в предвкушении зрелища приготовили свои гаджеты. Оля на миг зажмурилась и пошатнулась. Безрассудно встала между мажорами, грудные клетки коих бурно вздымались, глаза налились кровью. Особенно жутко ей стало, когда она увидела неистовую неуправляемую ярость Лаврова. Еще секунда — и он мог сорваться. Только мордобоя не хватало!

— Хватит! — резко сказала она. — Спор — не спор, уже не важно. — И обратилась к Артёму: — А тебе я скажу, что наше общение изначально оказалось ошибкой. Но сегодня, сейчас всё встало на свои места.

— Что тебе сказала Кира? — рыкнул Артём.

— Не имеет значения, — качнула головой Ольга.

— Не делай поспешных выводов, Оля, прошу! — говорил Артём, пытаясь перехватить ее взгляд.

— Она сделала правильные выводы, — ехидно вставила свое словцо Кира.

— И завтра, мы все сделаем вид, что не знаем друг друга, — продолжила Оля, с трудом заставляя себя вообще говорить.

Артём тряхнул головой и попытался ухватить ее за руку, но девушка ловко увернулась.

— Подожди. Ты ведь не поверила в этот бред про спор?!

— Это не важно. Мне глаза открыли, спасибо. Я вернулась в реальность, — мертвым голосом отозвалась она и резко развернулась.

— Оля, стой! — громогласно гаркнул Лавр.

А потом, наплевав, как воспримут эти люди ее поведение, побежала… Потому что боялась — Лавров убедит ее, и она поверит. И, наверняка, станет посмешищем.

— Браво! — хлопнула в ладоши Кира.

— Довольна? — с тихой угрозой спросил Лавр, до скрипа стиснув челюсть.

— Даже не представляешь, как, Лавруша, — она погладила его по щеке. — Вернись к нам, милый.

— Рано радуешься, — грозно цыкнул он, развернулся и быстро зашагал к машине, оставив бывших уже товарищей слегка помятыми и ошеломленными.

Артём Лавров не помнил, как добрался до ее дома. Равно, как и не помнил, сколько выкурил сигарет. Почему-то дрожали руки. Ждал Медведеву очень долго. Звонить Вере Павловне не стал, не желая пугать ее. Чувствовал, что Ольга так быстро не вернётся домой. И готов был ждать ее до утра, если понабиться.