Отравители из Тиссо

— Нет! Такой ответ нас не устраивает! — закричал Кавамото. Он вспрыгнул на стол и сел, поджав скрещенные ноги, перед президентом. — Не роскошной жизни мы добиваемся от вас, господин президент, — медленно произнося слова, втолковывал Кавамото. — Мы хотим жить как люди, хотим лечиться, чтобы умерить страдания, хотим облегчить муки больных детей, хотим встретить смерть, когда настанет ее час, с сердцем, в котором не будет горечи и боли, вызванных несправедливостью. — Кавамото придвинулся к президенту еще ближе и не отрываясь смотрел ему в глаза.

— Вы верующий, господин президент?

— Да.

— Вы молитесь?

— На моем домашнем алтаре лежит список больных, и я молюсь за них…

Мир, вероятно, еще не знал столь подлого лицемерия.

К президенту протолкалась Фумиё Хамамото.

— А моя фамилия есть в вашем списке? — Высокий и резкий голос Фумиё перекрыл шум в зале. — Я родилась женщиной, но не знаю, что такое любовь! — Шум стих. Отца Фумиё — Сохати Хама-мою, самого удачливого в Минамата рыбака, — помнили все. Помнили и самоотверженность Фумиё, которая девять лет старалась облегчить мучения матери. Сейчас на руках Фумиё остался брат Цугинори, который с каждым днем все меньше двигался. — Мне уже 42 года, но я так и не была ни женой, ни матерью, хотя небо сохранило мне здоровье! — Фумиё задохнулась от крика и перевела дыхание. — Может, вы молитесь и за меня, за мою окаянную жизнь?

Симада побледнел. Секретарь услужливо вытирал махровой салфеткой пот с его лба. Свита наперебой что-то подсказывала президенту. Симада встал, чтобы установить тишину, и сказал:

— Мне очень жаль, но финансовое положение корпорации не позволяет удовлетворить ваши требования.

Звон разбитого стекла и стук разлетевшихся по залу осколков заставили всех вскочить. Рыбак Кимито Ивамото, неделю назад после шестилетней проволочки признанный медицинской комиссией больным, ударил массивной пепельницей по столу. Осколки глубоко рассекли руку Ивамото, и кровь залила стол.

— Как я буду жить, если не получу компенсацию!

Симада покачнулся. Словно защищаясь, он выбросил вперед ладони.

— Да, да! Мы заплатим! Мы за все заплатим!

Теперь шоковое состояние охватило членов совета директоров и управляющих. Президент согласился выплатить деньги «новым» больным! Сколько их еще будет, руководство корпорации предсказать не могло. Оно знало только, что «новых» больных будет много, очень много, потому что на дне залива Минамата скопилось 600 тонн ртути.

В защиту здоровой среды обитания

Токийский Научно-исследовательский институт по проблемам природной среды ютится на втором этаже жилого дома, затерявшегося в паутине узких переулков столичного района Синдзюку. В институт ведет со двора шаткая железная лестница, по которой впору лазить пожарным, а не подыматься ученым. Тесная комната с двумя письменными столами, несколькими потертыми стульями, керосиновой печкой для обогрева и самодельными полками вдоль стен так не соответствовала табличке у входа, что я подумал, не ошибся ли дверью? Фумисато Ватанабэ, директор института, заметил мое недоумение и рассмеялся.

— В Японии богато живут лишь те исследовательские институты, которые содержатся корпорациями. Мы же существуем вопреки желанию корпораций. Отсюда наша бедность. — Ватанабэ повел рукой вокруг себя, как бы приглашая еще раз убедиться в этом.

К Фумисато Ватанабэ привело меня желание узнать побольше об общественном движении в Японии против загрязнения среды. Этот институт занимается не только исследованиями в области экологии, но и координирует выступления в защиту природы.

— Загрязнение среды превратилось в общенациональное бедствие, — сказал Ватанабэ. — Это вынуждено признать и правительство.

Ватанабэ протянул мне годовой отчет Управления по охране окружающей среды. Доклад начинался словами: «Япония страдает от промышленного загрязнения, вероятно, больше, чем какая-либо другая страна в мире. Несмотря на ряд мер по контролю над загрязнением и на застой в экономическом развитии, загрязнение среды усиливается».

— Контроль, о котором здесь говорится, — Ватанабэ постучал пальцем по докладу, — не приносит результата, да и не может принести — управление слишком послушно предпринимателям. Но противостоять общенациональному бедствию можно, если объединить усилия всего народа.

Ватанабэ положил передо мной книжку. «Список организаций, участвующих в гражданских движениях» — гласило ее название.

— Взгляните, сколь широко развернулась борьба за спасение природы от уничтожения, — продолжал Ватанабэ. — Нет префектуры или города в Японии, где люди не поднялись бы на эту борьбу.

В стостраничном списке, напечатанном типографским способом, действительно перечислялись наименования нескольких тысяч организаций, созданных в разных уголках Японии и поставивших своей целью спасение окружающей человека среды. В одном Токио я насчитал 104 такие организации.