Отравление в Уичфорде

— Но за что? — вскричала жалобно мисс Пьюрфой. — Я ведь никогда тебе ничего плохого не делала. Почему ты на меня напустился, черт бы тебя побрал?

— Потому что это послужит тебе ко благу, Шейла! Ты слишком распустилась. Ну-ну, стой спокойно.

Он на мгновение отпустил ее шею, и мисс Пьюрфой тут же рванулась прочь так, что он едва успел схватить ее за платье. Послышался треск ткани.

— Ну ладно, ты победил, — заныла мисс Пьюрфой. — Алек, ты просто исчадие ада, ну, дай мне встать. Ты что, не слышал, как одежда на мне трещит? Наверное, ни одной вещи не осталось целой.

— Послушай, Роджер, — невозмутимо спросил Алек. — Ты не можешь подойти и отшлепать ее за меня? Понимаешь, каждый раз, как я перестаю ее держать обеими руками, она норовит улизнуть.

— Алек, — довольно прочувствованно ответил Роджер, — я много чего ради тебя готов сделать, но шлепать дочь моей хозяйки решительно не намерен.

— Спасибо, мистер Шерингэм, — донесся благодарный, но полузадушенный голос из диванных подушек, — вы настоящий джент, а ты, Алек, просто настоящий Цербер.

— Шейла, ты можешь помолчать наконец хотя бы на время порки? — снова поинтересовался Цербер.

— Нет, пропади ты пропадом, ни за что!

— Алек, дорогой, — вмешалась миссис Пьюрфой, — наверное, можно уже отпустить ее, как ты думаешь?

— О Небо, благодарю тебя, свершилось чудо! — все так же полузадушенно воскликнула мисс Пьюрфой. — Материнское сердце дало о себе знать!

— Но, Молли, ведь я еще не отшлепал ее, — запротестовал Алек.

— Мне кажется, ты и так поступил с ней довольно сурово, а?

— Ладно, — неохотно согласился Алек, — задам ей взбучку на ходу. Получи, Шейла, — и он три-четыре раза приложил свою тяжкую длань к другой анатомической части естества молодой девицы, которая обрела свободу, кувыркнувшись на диван и блеснув при этом зелеными, в тон платью, чулками.

— А теперь, — выдохнула мисс Пьюрфой, вставая и приглаживая растрепанные волосы, — расскажите мне еще одну сказочку со счастливым концом, это так успокаивает.

— Знаешь, Джим, день-другой она будет вести себя вполне по-человечески, — заметил Алек, рухнув на стул и вытирая платком лоб.

— Спасибо, Алек, — искренне поблагодарил доктор Пьюрфой. А его жена почувствовала необходимость перевести разговор в более спокойное русло.

— Алек говорит, что вы можете задержаться в нашем городе на несколько дней, мистер Шерингэм, — заметила она.

— Да, это очень возможно. Не знаю, надолго ли, но на три-четыре дня по крайней мере.

— Но тогда, может быть, вы оба переедете к нам из гостиницы? Мы были бы очень рады, если бы вы остановились у нас.

— Вы чрезвычайно добры, миссис Пьюрфой, — откликнулся растроганный Роджер. — Но ведь мы, конечно, ужасно вас стесним?

— Нисколько. И я всецело предоставлю вас самим себе. Всегда так делаю и думаю, что мои гости предпочитают именно такой образ жизни. Вы не доставите нам ни малейшего беспокойства.

— Но это просто потрясающе, — пробормотал Роджер. — Разумеется, мы были бы ужасно рады переехать. Если, конечно, вы совершенно уверены, что мы не помешаем.

— Прекрасно. Значит, договорились, — заключил доктор Пьюрфой. — Думаю, вам надо перевезти вещи завтра же утром.

— Мам, а это обязательно, чтобы и Алек переехал? — обеспокоенно осведомилась Шейла. — Разве мистер Шерингэм не может переехать один?

— Ты хочешь, чтобы тебе опять дали взбучку, Шейла? — улыбнулся Алек.

— Заткнись, Алек, — отрезала юная родственница. — Я сейчас с тобой не разговариваю.

— Но в следующий раз мне придется принять крутые меры, — внушительно предостерег Алек, — в следующий раз, Шейла, я брошу тебя в ванну с холодной водой. Так что берегись!

— А ванная, Алек, — как бы между прочим заметил доктор Пьюрфой, устремив бесхитростный взгляд в потолок, — расположена наверху, около лестницы, вторая дверь налево.

А затем начался замечательный вечер.

Было почти одиннадцать, когда Роджер и Алек, в четырнадцатый раз решительно объявив, что им пора уходить, действительно ушли.

— Александр, — заявил Роджер со всей присущей ему откровенностью, когда они шли по Хай-стрит, — мне ужасно понравились твоя кузина и ее муж. Таких обаятельных людей, как доктор и миссис Пьюрфой, я в жизни не встречал.

— Да, они превосходная пара. Очень хорошо ко мне относились в детстве. Шейла тоже была чудесным ребенком, но теперь распустилась.

— Все с ней в порядке. Просто разыгрывает роль, как бывает в девятнадцать-двадцать лет, но скоро она из этой роли вырастет.

— Однако мне все-таки удалось немного ее образумить, — удовлетворенно усмехнулся Алек, — в ней заметно поубавилось этой глупой заносчивости после взбучки, которую я ей задал.

Роджер моментально остановился и снял шляпу.

— Обнажаю голову перед мистером Александром Грирсоном, Молчаливым, Сильным Мужчиной, Укротителем Женщин, — сказал он с глубоким почтением.

— Не будь дураком, — миролюбиво ответил Укротитель Женщин.

— А также — как это я забыл — Адским Цербером, прибавил Роджер. — Да, Алек, но это ужасно мило с их стороны, что они нас пригласили.

— Да, они потрясающе гостеприимны.