Отравленное яблоко (СИ)

Лайт почувствовал, как холодный сироп капнул на его кожу, и приоткрыл глаза, глядя на сосредоточенного Эла. Он старательно водил липкой от сиропа рукой по всей длине, заставляя Лайта до боли прикусить губу. На лбу выступила испарина, а по виску стекла капелька пота.

Да, в этот раз он был во власти Эла. Детектив будто околдовал его.

Эл нагнулся и осторожно слизал каплю сиропа, будто пробуя на вкус. Лайт застыл в ожидании, но в следующую секунду теплые губы обхватили его член и заскользили вверх-вниз. Лайт выдохнул. Он не ожидал, что все это будет настолько приятно. Он был уверен, что у Эла не было опыта в таких делах, но сироп сделал свое дело. Лайт протянул руку вниз, осторожно стиснув волосы на затылке Эла и задавая свой ритм. Он уже не отвечал за свои действия, разум затуманился, тело с готовностью откликалось на каждое движение детектива.

Желание. Им овладело желание.

— Рьюзаки…— нервно пробормотал Лайт, не выпуская из пальцев черных волос, чувствуя, как бешено колотится сердце, грозясь проломить ребра. — Г-господи… Рью… Рьюзаки!..

Лайт чувствовал, что долго этого не вынесет, что еще чуть-чуть и он взорвется. Но Эл неожиданно поднял голову, скидывая со своей головы руки парня.

— Ублюдок! — разочарованно прошипел Лайт.

Эл подтянулся и оказался лицом к лицу с Лайтом.

— У меня есть одна просьба, Ягами-кун. — прошептал Эл и, заметив, как тяжело вздымается грудь парня, улыбнулся.

— К-какая?..

— Не называй меня Рьюзаки, — Эл глядел на него из-за густой челки. — Не сегодня. Не сейчас.

— Тогда… как… черт возьми?..

— Эл, — детектив обхватил лицо Лайта ладонями, прижимаясь своим лбом к его, и глядя прямо в глаза. — Я хочу, чтобы ты называл меня Эл.

Лайт кивнул, пытаясь восстановить дыхание.

— Отлично, — тихо сказал детектив немного хриплым голосом. — Сегодня днем ты казался таким сильным и самоуверенным, но теперь, когда мы поменялись ролями… Может, это странно, но, признаться, мне нравится видеть тебя… таким. Может быть, я даже подумал бы о том, чтобы снизить процент, но… Как я уже говорил, желание — бич человечества, а Кира, как нам известно, человек. Нет никаких причин полагать, что Кира отреагировал бы по-другому. Я, конечно, мог бы предположить, что Кира никогда не позволил бы Элу сделать с ним что-то подобное, но у тебя ведь нет выбора. Сейчас я тебя контролирую.

Сейчас Лайт чувствовал себя Авророй, который слепо идет на свою смерть, глядя на опасное веретено затуманенными от желания глазами. Его околдовали, и эта Малифисента сейчас смотрит на него почти в упор своими черными, мистическими глазами.

— Я хочу… кое-что проверить, — выдохнул Лайт и, не отрывая глаз от Эла, протянул руку вниз. Коснувшись пояса джинс детектива, он опустил руку чуть ниже, чтобы убедиться, что ему не одному все это нравится. Он даже не сдержал улыбки.

— Неужели тебе так хочется? — тихо спросил Эл, схватив Лайта за запястье и убирая его руку от своих джинсов. — Ах да, я ведь не закончил… Наверное, это мучительно, когда ты так близок к тому, чтобы кончить, но не можешь… Я могу тебе помочь.

Лайт почувствовал, что ему стало не по себе. Эл понимает, до чего его довел, и пытается им манипулировать. Заставляет просить, умолять.

Лайт молчал, стиснув зубы. Рука невольно поползла вниз, но Эл перехватил ее и вдавил в кровать.

— Нет, Ягами-кун. У меня другие планы на твой счет, — Лайт почувствовал, как холодные руки детектива прошлись по его талии, затем, совершенно внезапно, резко перевернули его на живот. Лайт уткнулся лицом в подушку, но сразу же попытался перевернуться, оперевшись на локти, но на удивление сильная рука Эла, надавив на затылок парня, снова впечатала его лицом в подушку.

— Так-то лучше, — монотонно рассуждал Эл. Послышался звук расстегиваемой молнии на джинсах. — Если хочешь, можешь кричать.

Лайт ахнул, когда до него дошло осознание ситуации. Этот ублюдок хочет отомстить сполна и сделать все то, что сделал Лайт. Он собирался взять его сзади, заставить кричать в подушку.

— Рьюзаки, т-ты… ты не можешь!.. — выдохнул Лайт.

— Может быть, — прошептал детектив почти на ухо. — Но L может. Я ведь просил называть меня Элом.

— Нет! Так не честно! — в отчаянии завопил Лайт, но в следующую секунду почувствовал настолько резкую и разрывающую боль, что глаза тут же наполнились слезами. Он громко вскрикнул и застонал от ужасающей боли.

Стиснув зубы, он искренне пожалел, что поступил так с Элом. Осознав на личном примере, как это больно, Лайт был поражен, как сегодня днем мужественно смог вынести это детектив. Он умудрялся сдерживать болезненные крики, контролировать поток мыслей и думать о расследовании.

Эл сам зашипел от боли, с трудом толкаясь все дальше и дальше. Прикусив губу, он вошел еще глубже. Как люди могут быть так зависимы от этого?