Отравленные джунгли

– Значит, так. С сегодняшнего дня ты – боец спецназа. Поэтому засунь в одно место все свои желания. Все! Кроме одного: желания выжить ради выполнения поставленной мной задачи. Я научу тебя выживать в любых условиях. Товарищи мне в этом помогут. А потом ты скажешь за эту науку спасибо. Не выдержишь – вышибу из группы и отпишу письмецо на родину: «Ваш сын геройски проявил себя при чистке бабского сортира в штабе». Напоследок предупреждаю: учеба будет несладкой – в процессе ты сто раз пожалеешь, что попал в мою группу…

И ведь прав оказался Гурьев – на войне очень важно умение выживать, а все прочие являются вторичными. Яростная борьба за сохранение тела и сознания естественным образом тянет за собой остальное: дух, дисциплину, самоконтроль, профессиональные навыки.

Да, если бы не низкая облачность с паршивой видимостью, группа давно бы добралась на «вертушке» к перевалу. Там бы высадились, протопали оставшиеся до границы пятнадцать верст пешочком, ночью аккуратненько провели бы двух штатских ребят на ту сторону и вернулись бы обратно. Штатские, скорее всего, были агентами разведки. Ради них и закрутилась эта операция…

– Привал! – донеслось по цепи.

Коренастый капитан наконец сжалился над подчиненными: приказал остановиться на ровном уступе посреди крутого склона. На долгий отдых рассчитывать не приходилось. Минут пятнадцать-двадцать, и прозвучит команда продолжить марш-бросок. Капитан всегда поражал немногословностью, потому служивый народ наперед старался понять каждый его взгляд, каждое движение.

Доковыляв по грязи до остановившейся группы, Пестов уселся на сырой камень, аккуратно устроил на коленях оружие. Есть и пить не хотелось, сигареты остались на базе.

«Просто посижу, отдышусь», – решил прапорщик, вытирая мокрое лицо ладонью.

Беспорядочную стрельбу стало слышно, когда до перевала оставалось не более двух километров. Бойцы дико устали, дыхание клокотало. Шли из последних сил, думая только об одном: поскорее переправить через границу «багаж» и перед марш-броском в глубь нашей территории нормально отдохнуть.

Вслушавшись в раскатистые звуки, командир приказал остановиться, сам же поднялся на сотню метров по склону и с помощью бинокля попытался прояснить обстановку…

Захару Гурьеву недавно исполнилось двадцать девять. Биография для офицера спецназа была стандартной: десантное училище, пара лет службы в бригаде на Дальнем Востоке, затем обучение в специальной школе и перевод из десантуры в спецназ ФСБ. Последние лет шесть смешались в сплошную кашу: операции в различных горячих точках планеты, ранения, контузии, госпитали и снова операции… Грудь парадного мундира украшал десяток орденов и медалей. За отличную службу командование выделило однокомнатную квартиру в новом высотном доме, но семьей он так и не обзавелся.

– Ни черта не видно, – бросил Захар заместителю, спустившись по склону.

– Что думаешь делать? – спросил тот.

Гурьев осмотрел место, где вынужденно остановилась группа, и поморщился. Практически голый склон с россыпями мелких валунов и куцей растительностью. Спрятаться, затаиться негде.

После короткого совещания офицеры позвали связиста – прапорщика Турова.

– Роман, связь в порядке?

– Сутки назад все было в норме.

– Попробуй связаться с Машуком.

Туров склонился над комплектом спутниковой связи и вскоре доложил:

– Машук на связи.

– Машук, ответьте Стрижу, – схватил капитан гарнитуру.

В наушниках прозвучал невнятный ответ – связь была не очень.

– На пограничном перевале идет бой – отчетливо слышим стрельбу. Уточните, что там происходит.

– …Постараемся выяснить… Придется подождать…

– Да-да, ждем. Связь через десять минут…

По истечении установленного времени Машук сообщил, что данных о бое на перевале с ближайшей пограничной заставы не поступало, и предложил принять решение самостоятельно.

– Хороша помощь, – вернул гарнитуру связисту Захар.

– Да уж, – проворчал старлей. И, утопив в грязной жиже окурок, спросил: – Что будем делать?

– Пока не выясним, что происходит на границе, дальше не пойдем – «багажом» рисковать нельзя. Поэтому остается одно: ты с Туровым, Елисеевым и агентами поднимаешься на вершину гряды, находишь там укромное место и ждешь. А я с Пестовым отправляюсь вперед на разведку.

– Нормальный план, – поднялся с камня Храмов.

Незаметно подойдя к месту перестрелки, Гурьев с Пестовым залегли за валунами, вооружились биноклями и принялись наблюдать…

Вскоре ситуация прояснилась. Небольшой отряд пограничников вел бой с неизвестной группой, пытавшейся, по всей видимости, пересечь границу и уйти с нашей территории в районе перевала.

Захар глянул на часы. Восемнадцать ноль пять. К вечеру он намеревался подойти к перевалу, а с наступлением темноты провести агентов разведки через границу, проститься с ними и отправиться на север – в сторону дома. Теперь его стройный план рушился подобно карточному домику.

«Надо бы помочь погранцам, – изучал он позиции бойцов сквозь оптику мощного бинокля, – иначе застрянем здесь еще на сутки. А может, и дольше…»