Отравленные корни (СИ)

Заканчиваем мы одновременно. Я выбираю столик и двигаюсь к нему, а маг делает заказ и умолкает. Пристраиваемся в углу, сажусь спиной к стене, чтобы видеть окна, дверь и весь зал. Паранойя в действии, но сейчас я чувствую себя чересчур уязвимой и слабой, чтобы оставлять кому-то преимущество.

— Все нормально? — Деметрий занимает место напротив, загораживаяменя, таким образом, собственной спиной. Ему держать под контролем помещение и возможных посетителей намного проще.

— Ты — мой наблюдатель? — отвечаю вопросом на вопрос, так как его на самом деле не подразумевал подробного ответа. Все изменения он и так может отследить по ауре, зачем сотрясать воздух?

— Да, — бывший однокурсник кивает, не меняясь в лице, — я посчитал, что так будет проще.

Интересно, кому именно? Впрочем, сейчас мне больше важно другое.

— Марикетта?

— Ты же знаешь, она бы никогда не согласилась, — маг делает небольшую паузу, но все же продолжает, — и она считает меня… добрее и порядочнее, чем есть на самом деле. Я хотел бы, чтобы так оставалось и дальше. Взамен могу предложить… смягчить некоторые нюансы.

Дипломат. Вот уж действительно выучили. Даже без способностей я прекрасно понимаю, ему невыгодно, чтобы Марька узнала о его истинном предназначении. Если все осталось прежним, то у моей подруги порой слишком жесткие и бескомпромиссные рамки. О любой связи можно будет забыть, а Деметрию она нужна… С другой стороны, он тоже прекрасно понимает, что обладает некой властью надо мной, и стоит мне чуть-чуть раскрыть глаза волшебнице, и о любом возможном понимании можно будет забыть.

Просто и очевидно. И единственное реальное отличие слуг Света и Тьмы в том, что первые хотя бы держат данное слово. До определенных пределов, конечно. Нам обоим выгодно сотрудничество, мы прекрасно понимаем весь расклад и легко можем договориться. К тому же… Мне ведь нужны союзники?

— Пусть будет так.

Никаких пафосных клятв и призыва Света, просто кивок и вполне искренняя улыбка. Теперь можно перейти к более приземленным потребностям.

— Мне нужно купить фон, — невольно кривлюсь при мысли о том, что придется разбираться в предназначении кнопок и прочих символов. — И прочие изобретения. Поможешь?

— Конечно, — он соглашается легко и с заметным оживлением. Все же изобретательство — его среда. — Я знаю несколько подходящих магазинов и специалистов. Все устроим…

Маг прерывается на полуслове, потому что к столику неторопливо прямо по воздуху подплывает наш заказ. Столь оригинальный способ доставки довольно редок, обычно используется, когда посетителей слишком много… Или же хозяин откровенно опасается подходить ближе. Кажется, нянька нужна мне значительно больше, чем казалось сначала…

Деметрий хмурится и молча переставляет блюда на стол, думая видимо о том же.

— Сделай одолжение, скажи, насколько плохо выглядит моя печать?

Нет, не любопытство, попытка узнать жизненно важную информацию. Сформулировано, конечно, криво, но…

— Высшая степень опасности, — хмуро отвечает собеседник, — с индивидуальным обозначением.

Вот что-то мне подсказывает, что это обозначение я уже знаю.

— Княгиня проклятых…

После кафе мы действительно отправляемся по магазинам, где в первой половине дня, к счастью, довольно пусто. Сценка из кафе повторяется с завидной регулярностью, через полтора часа Деметрий уже заметно охрип и стал мрачнее тучи. Кажется, добровольная работа оказалась хуже, чем он думал. В результате обед он забирает на вынос, и едим мы его, сидя в машине на заднем сидении. Оба молчим. Утихший было дождь начинается снова, и мир сквозь тонкое стекло мобиля кажется серым. Бесцветным. И пустым. Еда теряет вкус, и накатывает легкая хандра.

Так или иначе, происходящее давит на меня. Я перестала быть самостоятельной, независимой, сильной… Потеряла опору. И держусь сейчас только потому, что должна узнать, что будет с сыном. Мне некогда жалеть себя, и я жестким усилием отгоняю тяжелые мысли. Все неважно, я справлюсь.

— Илея нет в городе, — тихо произносит мой невольный компаньон, рисуя узоры на своем стекле, — Марикетта говорит, что он куда-то переместился по делам. Все необходимое мы купили. Можем вернуться в коттедж.

С ней он связался мысленно, и я испытываю короткий укол зависти, потому что не могу ничего сделать сама. Ехать обратно мне не хочется, тем более что Марьку все равно потом забирать из больницы, поэтому вместо бесплодных размышлений, мы занимаемся делом — устраняем мои пробелы в пользовании изобретениями.

Следующие четыре часа пролетают незаметно. Деметрия не раздражают мои не всегда умные и уместные вопросы, он доступно объясняет и порой тихо смеется, стараясь прятать улыбку, чтобы меня не обидеть. Я и не обижаюсь. На что? Мне необходимы знания и практика, а он может их дать. К тому же совместный смех сближает, почти также сильно, как и совершенное вместе преступление… Проведенная аналогия заставляет вздрогнуть меня саму. Влезть в старую шкуру будет сложнее, чем стать своей среди темных. Я слишком прочно забыла, что такое быть искренней.