Отравленные корни (СИ)

Боевик удивленно приподнял брови. В таком контексте папка казалась даже чересчур тонкой. Однако он взял ее в руки, сторожевое заклинание пропустило, мгновенно запоминая отпечаток ауры. Задумчиво провел пальцем по узору, не спеша открывать. Что-то промелькнуло в глубине сознания. Что-то…

— Я так понимаю про индивидуальные метки в паутинке вы осведомлены?

Краткий отчет Деметрия он просматривал каждый день наравне с руководством. И совершенно не собирался прятаться. Это дело было далеко не только работой, и все вокруг прекрасно все понимали. Какой смысл изображать равнодушие?

— Конечно, знали, — Виттор достал из ящика початую бутылку зачарованной водки и две рюмки. — И не нужно смотреть на меня так укоризненно. Вам не говорят о метках, чтобы защитить. Что испытает боевой маг, потерявший напарника?

— Ненависть, желание отомстить, — прописные истины, которые он усвоил уже давно. И даже понял, почему не имеет больше права на подобные чувства. Да, обвинять старого мага — глупо.

— Верно. А ведьмы восприимчивы к эмоциям. Они играют на них. Отыскивают слабые места, впитывают все темное, как губка. И конкретная, персонифицированная ненависть сделает одну истинную ведьму немного сильнее. Ненавидеть и мстить абстрактно сложнее. Такую злость можно обратить на пользу делу. Но личные счеты… В случае с ведьмами, они только помогают зарыть себя поглубже.

Олеж взял одну из наполненных рюмок и выпил залпом. Алкоголь обжег горло, разогнал кровь, подарил ощущение тепла.

— Что я должен сделать?

— Вспомнить, что ты видел. Здесь, — руководитель кивнул на папку, — примеры применения индивидуальных меток. Увидишь что-то похожее — сообщишь. Но не торопись. Они все похожи. Разбираться придется долго.

— Это не то дело, где я буду спешить.

Он встал, сгребая папку со стола.

— Содержимое никому не показывать, — сухо и сурово напомнил Виттор. — Когда приходит время, каждый сам приобретает подобные знания.

— Значит, мое уже пришло?..

Ответа не последовало, да он и не ждал.

Прежде чем отправиться домой, Олеж заглянул к наблюдателям. Шестеро молодых магов сидели, уткнувшись взглядами в персональные мониторы, отслеживая ключевые события в реальном времени. Их начальник — двухсотсемидесятилетний маг в старом потертом костюме расположился в углу рядом с несчастным растением и с самым задумчивым видом рассматривал неизвестно откуда взявшийся среди зеленых листьев розовый бутон.

— Знаешь, за все двадцать лет, что я ухаживаю за этим фикусом, он впервые решил порадовать меня цветком. Признаться, я думал, что он относится к двудомным растениям и просто не может цвести без второй половины…

Отрешенный тон ведущего наблюдателя воскресил яркую картинку того, как Виттор выливает в горшок содержимое своей фляги. Что же такое намешал ему Илей? Боевик с внутренним содроганием отмел посторонние мысли и решил сразу перейти к делу.

— Улисс, можешь показать гостевые?

Маг обратил к нему свои умные темно-зеленые глаза, спрятанные за толстыми стеклами очков. Его зрение уже не поддавалось восстановлению и с каждым годом становилось только хуже. Наблюдатель шутил, что покинет пост, когда совсем потеряет способность видеть. Достойная замена ему уже была готова, но глава боевых магов не хотел отпускать старого друга и коллегу на покой.

— Конечно, могу, — он обернулся к огромному экрану на стене и двумя едва уловимыми движениями вывел на него изображение одной комнаты с полностью развороченной мебелью. — Она приняла душ, потом постаралась разрушить все, до чего дотянулась. Затихла совсем недавно.

Конечно, Улисс понял, что именно Олеж хотел увидеть. Показал, даже не пытаясь возмутиться или задавать неуместные вопросы. И увиденное вызвало бурю… Женщина, лежащая на полу среди перьев, лоскутов ткани, осколков зеркала и изломанной мебели, показалась ему до боли хрупкой. Будто его самого ударили под дых и оставили на полу. Будто это он сбил костяшки пальцев о зеркало или стол. Будто его выворачивало наизнанку от скопившейся Тьмы…

Он стиснул кулаки и закрыл глаза, переживая острый приступ на грани между обжигающим чувством вины и состраданием. Затем снова взглянул на экран и заметил то, что показалось странным с самого начала. Неподвижность. Поза, в которой она лежала, была неестественной. Незаконченной. Словно она хотела подтянуть колени к груди или наоборот распрямить, и застыла на середине движения. И руки повисли бездвижными плетями, прикрывая лицо от камеры.

Страх и предчувствие опасности пронзили насквозь, заставив двигаться раньше, чем внутри сформировалось четкое понимание или догадка. Маг сорвался с места и помчался к лестнице. В спину что-то прокричал Улисс, на пути попадались другие коллеги, которые тут же жались к стене, не рискуя оставаться на пути. А Олеж бежал. Перепрыгивал через три ступеньки. Сшиб охранника на третьем этаже. Ключи искать было некогда, и нужную дверь он просто вышиб, дополнив удар чистой силой и Светом. Со второго раза преграда слетела с петель.