Отравленные морем [СИ]

Подойдя к одному из стражников в бело-зелёной форме, Алессандро протянул ему письмо и печать, полученные сегодня днём. Тот внимательно оглядел рекомендацию, кивнул и подозвал слугу, чтобы тот проводил синьора ди Горо внутрь. Они прошли по длинному сводчатому коридору, увешанному гобеленами, затем миновали несколько лестниц. Золотой дворец представлял собой как бы Венетту в миниатюре: здесь имелись и парадные залы с роскошными фресками и картинами, и неприметные закутки, и даже тюремные камеры. Чем дальше вы забирались в паутину его коридоров, тем теснее были проходы, скромнее обстановка и тем выше ставки, что вы сможете с той же лёгкостью выйти обратно.

Пока вся Венетта готовилась к торжествам, дон Сакетти уединился в своём кабинете, как сыч. Горевшие свечи придавали его лицу землистый оттенок, и, судя по виду, его тяготила то ли какая-то болезнь, то ли тяжёлые думы. Алессандро доложил, что три галеры готовы и в любой момент могут выйти из порта Сан-Николос, чтобы сопровождать ценный груз.

— «Анжело» тоже уже загружен, — ответил Сакетти. — Кстати, у меня возникла идея, что мы могли бы использовать эту экспедицию как приманку для дона Маньяско!

Алессандро удивился:

— Вы рассчитываете поймать капитана в ловушку?

Эта затея показалась ему сомнительной. Где теперь этот Маньяско? Ищи ветра в море! Но в желтоватом осунувшемся лице дона Сакетти светилась такая одержимость, будто у него имелась личная причина схватить чересчур удачливого фиескийца.

— Вряд ли он осмелится напасть на конвой, — размышлял Алессандро. — Если он действительно виновен в том, что случилось на пороховом складе, то теперь будет держаться подальше от всего, что связано с Венеттой!

— Он обязательно нападёт, — с нажимом сказал Сакетти. — Я давно приглядываюсь к этому человеку. Нам известно, что Маньяско был в Арсенале в тот день, когда все верфи, словно улей, гудели слухами, что мы отправляем тысячу бочек пороха для снабжения крепостей. Он не сможет упустить такую добычу! Далее, нам известно, что у него есть тайная база на Иллирийских островах, где он держит в засаде несколько галер. Чует моё сердце, что он уже засел там и ждёт! Маньяско непременно попробует захватить «купца», но ты сможешь его остановить. Твои галеры быстрее фиескийских.

— Это потому, что на моих галерах нет рабов, — недобро усмехнулся Алессандро.

Дон Сакетти сделал вид, будто не расслышал, хотя именно он в прошлом году предложил использовать пленников в качестве бесплатных гребцов. К счастью, это предложение не встретило одобрения у других сенаторов.

— Я хотел поручить сопровождение корабля командирам Реньеру и Альбицци, — предложил Алессандро. — Уверен, что они справятся. Оба — опытные моряки и надёжные люди.

— Нет! — отрезал Сакетти. — Ты отправишься лично! Это ты доказывал в Сенате, что наши крепости отчаянно нуждаются в припасах! И это ты будешь виноват, если из-за потери корабля весь порох, дерево и заготовки для клинков попадут в руки фиескийцев!

Дож чеканил каждую фразу, так, что любой из них можно было поставить точку в разговоре. Возразить было нечего — долг есть долг. И всё же Алессандро не мог прогнать мысли о Франческе… Из-за всех этих хлопот и визита в госпиталь он не успел повидаться с Маттео. Тот, наверное, ждёт его сейчас возле казарм. Вдруг он сумел узнать на острове Мираколо что-нибудь новое?

Он попробовал зайти с другой стороны:

— Но расследование ещё не закончено. Разве не подозрительно, что кто-то поспешил избавиться от Манриоло как раз накануне допроса? Может, мы могли бы больше узнать о намерениях дона Маньяско, сосредоточившись на расследовании в Венетте, вместо того чтобы ловить его посреди моря?

Ответом ему был мелкий неприятный смех:

— О, не беспокойся, здесь следствие завершат без тебя, — с непонятной улыбкой процедил дон Сакетти. — Да, мы потеряли возможность допросить Манриоло, зато нам удалось поймать его сообщника!

В голосе дожа слышалось злорадное торжество. Он картинным жестом распахнул ещё одну дверь, ведущую из кабинета. Алессандро поднял голову и дыхание у него перехватило, будто он с разбегу налетел на невидимую стену.

Там, в дверях, между двух дюжих охранников стояла Франческа.

Глава 13

Джулия всегда говорила: то, чего ты боишься больше всего, обязательно случается. Закон подлости. Больше всего в Венетте я боялась тюрьмы — и вот я здесь. В кабинете дона Сакетти меня надолго не задержали. Такое впечатление, будто дож нарочно хотел свести нас с Алессандро, чтобы посмотреть на нашу реакцию при встрече, поэтому я постаралась принять безразличный вид, уставившись на какой-то гобелен, скупо освещённый канделябром.