Отравленный Эрос. Часть 2 (ЛП)

Его тело растворилось в прогрессирующем разложении, превратившись в гнойный мясной пудинг, который сочился из еe изуродованной вагины в трещины пола пещеры. Всепоглощающее зловоние смерти снова исходило от нее, когда гниль демона продолжала сочиться из ее кровоточащего лона.

Глория долго лежала на земле, пока снова не смогла встать на ноги, по крайней мере, попыталась прихрамывать, зная, что выздоровеет, и желая двигаться, пока какая-нибудь другая отвратительная тварь не забрала ее для дальнейших издевательств.

Она, шатаясь, прошла через вход в пещеру, ноги ее дрожали, кровь струилась по бедрам, нервы пылали от боли. Она нашла свои сорванные тряпки.

Ничего из этого не реально! Ничто не могло быть настолько ужасным. Даже в Aду должно быть милосердие!

Она нашла милосердие в своем демоне, который забрал ее, когда она впервые попала в Aд. Он жалел ее или любил - или что там еще можно было принять за любовь в этом некрополе боли и горя - и пожертвовал собой, чтобы вернуть себе красоту, которую когда-то имел как ангел Божий. Он проявил к ней милосердие, и это позволило ей сбежать и найти свою дочь и путь на Hебеса.

Но, надежда и вера – это человеческие слабости.

Слабости, которые Aд злобно и небрежно эксплуатирует.

Глория подумала, что весь ее побег из Aда был заранее спланирован, спланирован так, чтобы причинить ей еще больше боли.

А как же Анджела? Почему ее здесь нет? Может, она тоже в этом участвует?

То, что она нашла свою дочь в бесконечных коридорах Aда, казалось ей чудесной удачей. Теперь, это казалось слишком чудесным, слишком случайным. Бесчисленные миллионы душ, которые должны обитать в этих пещерах.... И все же, каким-то образом ей удалось найти во всем мироздании ту единственную вещь, на которую ей было не наплевать? Наткнуться на нее в темноте? Это было невозможно. Должно быть, это была уловка. Возможно, это была даже не ее дочь, как не могла быть и та гротескная тварь, которая претендовала на роль ее отца. Может быть, Анджела была каким-то воплощением, посланным, чтобы запутать ее, обмануть, чтобы гарантировать, что она откажется от своего единственного шанса на искупление и повернется спиной к Богу.

Глория, пошатываясь, брела по темным коридорам, в голове у нее все плыло, и она пыталась собрать все воедино. Ее мысли метались и спотыкались в голове в буйном беспорядке. А потом возник новый вопрос, который ее отец вызвал у нее в голове. Есть ли способ стать одним из них? Одним из мучителей, вместо замученного? Из всех многообразных мук Aда, это постоянное состояние смятения - было худшим.

Чем дальше она продвигалась по внутренним коридорам Aда, тем сильнее становились запахи крови и плоти. Ужасные крики неисчислимой боли эхом отдавались отовсюду. Она так привыкла к постоянным крикам боли, что не замечала увеличения громкости и продолжительности, пока они не окружили ее со всех сторон, заставляя ее голову чувствовать, что она вот-вот расколется, когда пронзительные крики пронзят ее череп. Это звучало так, как будто тысячи, возможно, даже сотни тысяч, были замучены одновременно. Как будто кто-то заполнил стадион проклятыми и теперь сжигал всех дотла.

Глория завернула за угол, и ноги ее подкосились. Ее чувства кричали в отрицании, отступая от перегрузки ужасающих образов.

Огненное Oзеро, по-видимому, было лишь артерией этого бесконечного океана, на берегах которого она теперь стояла. Тысячи миль искореженной плоти и костей кипели и извивались, как живое существо, огромное существо, которое кричало от боли из каждой своей поры. Волны сжиженного мяса разбивались о берег, выплескивая свое визжащее содержимое на каменистую землю, прежде чем следующая волна накатывала, чтобы утащить их обратно в море. Ни один ужас, которому она когда-либо подвергалась в Aду или где-либо еще, не мог сравниться с абсолютной величиной этой мерзости.

Это было истинное сердце Aда.

Никакого пламени не было. Никакой лавы. Весь океан состоял из кипящей крови, жира и слез. Тела, в разной степени дегенерации и регенерации, заполняли каждый его дюйм. Большинство из них кричали, молились и ругались, но Глорию больше всего беспокоили молчаливые, уставившиеся в пустоту, с мыслями, пустыми от всего, кроме собственной бесконечной агонии.

Он ничем не отличался от озера, которое она видела, в которое её любовник-демон бросился, этот океан был шокирующим только из-за своей чудовищности. Бесконечное море кипящего человечества… Больше, чем все океаны мира вместе взятые. Концепция восьми миллиардов душ, горящих в Aду, была такой, которую человеческий разум просто не мог постичь, слишком большая для конечного человеческого разума, чтобы вместить ее. Видеть это было несоизмеримо больше, чем ее разум мог вынести.