Отравленный исток

Млада заметила, что чаще стала обращать взгляд на него, привыкая к новому облику не засидевшегося в хоромах боярина, а странствующего воина с обветренной кожей и волосами, выгоревшими на солнце и вовсе добела. Почти всегда она сразу ловила ответный взгляд верега и тут же отворачивалась, успевая заметить, как он улыбается. И тогда задавалась вопросом, как выглядит теперь сама — уж верно, не лучше облезлой курицы — и тут же одёргивала себя. С каких пор собственная наружность стала её волновать?

Она знала, что до обители Ворона осталось всего ничего, и, если не давать себе спуску, можно добраться туда к вечеру. Но требовать от остальных тех же усилий была не в праве.

Полоса степи окончилась скоро. Чем дальше от солончака, тем сочнее становилась трава кругом. А вдалеке то и дело стали мелькать пасущиеся стада особых мохнатых коров или пятнистых коз. Значит, недалеко и людское жильё. Но даже не зная, что рядом находится дом Мастера Гильдии, местные неосознанно избегали его. Зачарование отпугивало их безотказно — и неизменно рождало не самые добрые слухи от тех местах. Это позволяло Ворону жить спокойно, свободным от безмерного человеческого любопытства, которое зачастую сильнее любого страха.

Некоторое время довелось пройти по укатанной дороге и глотнуть пыли от проезжающих мимо повозок. Но затем снова пришлось свернуть в сторону, путаясь уставшими ногами в траве. Раскинулись вокруг дикие ореховые рощи, в которых на все голоса щебетали птицы, вынырнула будто бы из ниоткуда едва заметная тропка. Заговорила вдалеке река, бегущая с гор к морю. С каждым шагом дорожка ширилась, становилась всё заметнее и протоптаннее. Из-за раскидистых и густых даже без листвы деревьев не видно было, куда она ведёт, но все притихли и насторожились, уже догадываясь, куда по ней выйдут.

Скоро тропа перестала петлять, угомонилась и выпрямилась. Её усыпала мелкая галька, зашуршала под шагами, тёплая после целого солнечного дня.

У Млады ноги налились тяжестью, не потому что она утомилась, хоть и готова была свалиться спать под ближайшим орешником. А потому, что увидела впереди первые отсветы заката на белоснежных стенах дома Ворона. Покрытая черепицей крыша его горела рыжим в золоте солнечных лучей. Бурый голый сад с редкими зелёными пятнами мандаринов окружал обитель, схваченный со всех сторон узорным кованым забором. Сработал его тоже сам хозяин. Выполнение многочисленных завитков, листьев и цветков его успокаивало. Как говорили.

Калитка оказалась приоткрытой будто бы в ожидании гостей.

Трудно представить себе более приветливый для странника приют. Но Млада содрогалась лишь от одного его вида. Потому как вовсе не хлебосольные хозяева жили там.

— С тобой всё в порядке? — Ведана тревожно заглянула ей в лицо. — Ты прям побелела.

Хальвдан приостановился и обернулся на них, отчего захотелось опустить голову. Лишь бы не показать ему слабости.

— Всё в порядке. Просто устала, как и все, — отмахнулась она.

Из рощи вышли на открытое место с круглой, обложенной камнем клумбе, еще пустой, не засаженной цветами, но вскопанной по весне. Помнится, здесь в изобилии всегда росли благоухающие сладостями розы.

Млада первая ступила во двор, не сводя взгляда с двери, в серёдке которой красовалась покрытая патиной ручка в виде головы ворона с кольцом под ней.

Спутники сгрудились за её спиной, а она медлила не в силах поднять руку. Вот уж не думала, что накатит такое оцепенение, а ведь казалось, что страх перед Мастером давно прошёл. Да и не учиться она к нему пришла теперь. Но Млада просто не могла заставить себя пошевелиться. Тело не слушалось, не желая вновь появляться там, где так много пришлось вынести боли.

Хальвдан, нетерпеливо кашлянув, отодвинул её в сторону, взялся за кольцо и громко постучал в дверь. Та аж содрогнулась, грозя слететь с петель.

Прошло несколько мгновений, стихло короткое эхо, но внутри дома осталось так же тихо. Помыслилось даже, что никого там нет, хотя такого и быть не могло.

— Сдох, что ли? — буркнул верег, когда ожидание слишком затянулось, и постучал снова.

— Он там, — тихо возразил Рогл. — Я чувствую его.

Вельдчонок утёр испарину, выступившую над губой, словно ему вдруг резко поплохело. Зорен опустил руку на плечо сына и что-то шепнул на ухо. Мальчишка кивнул. И Млада поняла вдруг, что всё то время, что училась у Ворона, тоже ощущала его силу. Видно, поэтому ей и было рядом с ним так худо.

По саду, путаясь в ветвях, прошелестел ветер, пошевелил листья и стих. Млада невольно огляделась в поисках пути, которым можно было бы попасть внутрь. Другой вход есть на восточной стороне, нужно только обойти дом. Но и тот, скорей всего, закрыт.

И когда она уже собралась было проверить, так ли это, как раздались тихие шаги, брякнул засов и Ворон распахнул дверь. Сам — не слугам приказал.