Отравленный трон

Кристофер подъезжал к воротам; его запасные лошади и вьючный мул стучали копытами слишком громко, с тревогой отметила Винтер. Когда он подъехал к высокой арке, девушка увидела, как выходит часовой; до нее донесся его голос — он спрашивал у Кристофера документы. Кристофер нагнулся с лошади, часовой протянул руку. Последовало долгое молчание. Кристофер оглянулся, приподнявшись в седле. Она подавила желание помахать рукой. Часовой что-то сказал — Кристофер снова повернулся к нему.

Она подскочила и обернулась — кто-то бежал к ней по гравийной дорожке. Это был Рази. Запыхавшись, он остановился рядом, схватив ее за плечи. Они тревожно наблюдали, как часовой отошел от лошади Кристофера и скрылся в будке. Еще несколько секунд невыносимой тишины — и заскрипели цепи ворот, раскрывающихся в наступившее утро. Сумрак под аркой прорезала тонкая серая линия, и широкие ворота распахнулись. Затем на фоне утреннего неба показался Кристофер, пришпорив кобылу, он выехал на свободу, лошадь шла рысью, и вскоре они увидели его уже на склоне холма. Ворота медленно закрывались, а он уже направлялся к лесу. Он успел.

— Господи, сохрани его, — отчаянно молилась Винтер. — Пусть он избежит всех опасностей.

Рази оторвал глаза от удаляющейся спины Кристофера и посмотрел на свою руку, лежавшую на плече Винтер. Он нахмурился и озадаченно склонил голову, глядя на ее одежду. Ворота со стуком захлопнулись. Над вершинами деревьев небо засияло бледно-лимонным светом. На птичьем дворе закукарекали петухи.

— Винтер, — тихо сказал Рази. — Это ведь куртка Кристофера.

Страдалец

Винтер сжала темную ткань куртки Кристофера, пробежавшись пальцами по деревянным пуговицам, подняла воротник, чтобы он был поближе к лицу. Она не сомневалась, что другой куртки у ее друга нет, и зажмурила глаза от жалости и одновременно горькой, эгоистичной радости, ведь у нее осталась небольшая часть его, хранящая его запах и тепло тела, — часть, которую она может хранить, как свою собственную.

Рази тревожно осмотрелся по сторонам — небо быстро светлело, стволы деревьев уже четко вырисовывались в утреннем воздухе. Он крепче взял Винтер за плечи и увел ее в глубокую тень под деревьями.

— Сестренка, — прошептал он. — Давай я провожу тебя обратно в твои комнаты. Здесь небезопасно.

Винтер рассеянно кивнула, не переставая думать о Кристофере, но, когда Рази повернул ее за плечи и повел обратно к замку, случилось две вещи, которые заставили ее резко остановиться. Сначала она вздрогнула при виде тени, быстро скользнувшей под деревьями. Она быстро отвернулась, прежде чем Рази заметил, куда она смотрит, но сердце заколотилось от волнения.

А затем, когда Рази положил свою сильную руку ей на талию и шепотом попросил ее поспешить, ей ярко вспомнился Кристофер. Винтер вспомнила, как он против воли был заперт в своей комнате последние четыре дня или более. Ей пришло в голову, что бедняга зависел от Рази во всем, даже в пропитании, что ему было запрещено даже участвовать в сборе вещей для путешествия домой. В своих усилиях защитить Кристофера Рази превратил его в своего пленника Юноша мягко подтолкнул ее, уговаривая идти, и она поняла, что это же он задумал и для нее. Если дать Рази волю, он запрет Винтер в покоях Лоркана — в безопасности, под защитой и в совершенной беспомощности, — пока сам не уедет и, как считает сейчас Рази, не перестанет представлять для нее опасность. Но она не могла этого позволить! Ей столько надо было сделать! Столько дел, которыми она не могла поделиться с Рази…

К великому удивлению Рази, Винтер резко остановилась и отстранилась от его руки.

— Вин… — протянул он, но она вскинула руку, чтобы он замолчал, и вздернула подбородок:

— Дальше я пойду одна, Рази.

— Но… — Ее внезапная холодность совершенно ошеломила его. Минуту он в замешательстве смотрел по сторонам, потом Винтер увидела понимание на его лице. Он наклонился, глядя на нее умоляюще.

— О, Вин, — шепнул он. — Не сердись на меня, пожалуйста. Он не мог остаться. Как ты не понимаешь? Он не мог. Они бы…

От безнадежно неуместного чувства вины в его голосе решимость Винтер почти исчезла, и она уже хотела утешить его, но одернула себя и нахмурила брови. Рази не понимает, почему она отстранилась, — этим можно воспользоваться.

Она отошла назад, в тень, плотнее закутавшись в куртку Кристофера.

— Просто оставь меня ненадолго, Рази. Я в состоянии найти дорогу обратно.

Лицо его потемнело, глаза смотрели обиженно. Затем он нахмурился и, подступив ближе к ней, возвышался над ней.

— Теперь послушай, — сказал он тихо, не отводя от нее взгляда. — Я только что вышиб дух из пяти личных гвардейцев моего отца. Еще хуже, чем то, что мой отец может со мной за это сделать, — возможная месть самих солдат. И я не позволю им воздействовать на меня через тебя. Я не позволю, чтобы ты платила за мои действия! В своих комнатах ты в безопасности, Винтер, и я собираюсь доставить тебя туда. Так что перестань изображать капризного ребенка и делай, что я говорю!