Отравленный трон

— Я не сделал ничего дурного, — повторил Кристофер, неправильно истолковав ее взгляд. Он говорил тихо, желая защитить себя. — И Рази тоже. Хотя он обожает обвинять себя и мучиться этим чувством, не нужно так смотреть и на него.

Лоркан застонал от досады и отчаяния и откинулся на спину, закрыв глаза руками. Винтер, не зная, что сделать или сказать, медленно подошла к изножью отцовской постели и присела, глядя в пол.

— Конечно, он тебя освободил, — хрипло проговорил Лоркан.

— Разумеется, — вздохнул Кристофер. — В тот же день, как он купил меня, он выдал мне вольную. А в тот же вечер нанял ветеринаром для своих лошадей.

— Я полагаю, он для этого тебя и купил? — спросил Лоркан, все еще не глядя на парня. — Чтобы освободить?

«Если бывший раб вообще бывает свободным», — подумала Винтер. Ведь у них, чтобы доказать свое освобождение, всегда были только их собственное слово и ненадежные документы, и их всегда преследовала угроза снова попасть в рабство и быть проданными.

Последовало долгое молчание; Лоркан и Винтер глядели на Кристофера. Тот смотрел на свои руки.

— Достаточно сказать, — тихо проговорил он, — что я был в невыносимом положении и Рази меня спас. — Он развел руками, как обычно напрасно стараясь выпрямить пальцы на левой руке. — Он не виноват, что все пошло не так. Лоркан! — воскликнул он задрожавшим голосом. — Джонатон убьет его?

— Не думаю. По-моему, Рази прав: Джонатон его отпустит. Полагаю, что Рази распорядится, чтобы ты мог послать ему весточку из Марокко, чтобы он знал, что ты в безопасности. Тогда он пошлет тебе документы… Но для тебя это дело опасное, Кристофер. Тебе придется ехать без документов по Богом проклятой портовой дороге, придется ехать до самого Марокко без поддержки, без помощи и избегать учетчиков, пока ты не получишь свою вольную.

Кристофер вздохнул.

— Какая разница? — прошептал он. В каждом слоге чувствовалась его усталость.

— Где у тебя клеймо?

Винтер ахнула, а Кристофер вскинул умоляющий взгляд на ее отца.

— Не надо, Лоркан. Пожалуйста!

— Ну, парень! — повторил тот. — Где у тебя клеймо? Если тебя заподозрят, долго ли его придется искать?

Кристофер заупрямился, но Лоркан не отступал; в конце концов юноша вздохнул.

— На заднице, — неохотно ответил он. — Клеймо у меня на заднице. Это знак только для работорговца, они никогда не ставят их на виду.

— Ох, господи! — сочувственно пробормотала Винтер.

Но Лоркан хмыкнул и уставился на него в задумчивости.

— Это не так плохо, — деловито проговорил он. — Тебе повезло: если бы тебя перепродали, твой хозяин поставил бы клеймо тебе на руку или на грудь…

— На лицо, — тихо перебил Крис. — В том доме, для которого я был предназначен, клеймо рабам ставят на лицо.

Секунду Винтер и Лоркан глядели на него, застыв в молчании. Затем Лоркан вздохнул и продолжал ровным голосом:

— Учетчикам гораздо хлопотнее снимать с тебя брюки, чем задрать рубашку. Если повезет, никто не озаботится обыскивать тебя настолько тщательно. Может, все и обойдется, — предположил он и грустно усмехнулся: — Если, конечно, ты раз в жизни будешь держать свою задницу прикрытой!

Кристофер глядел на Винтер пустыми глазами.

— Какая разница, — повторил он.

— А вот и есть разница! — отрезала она. — Рази все поставил на карту ради тебя! Лучше тебе позаботиться о том, чтобы выжить!

Он вздрогнул от ее резкого тона и отвернулся.

Но она была слишком напугана, чтобы говорить мягко, и под неласковыми словами скрывалась глубокое волнение за ее двух друзей.

Беглый раб. Вот что такое Кристофер без документов — беглый раб. В зависимости от того, где его поймают, его могут покалечить, перепродать, возможно, даже казнить. А Рази, пока он здесь и пока эти документы у него, может попасть под суд как рабовладелец, торговец человеческой плотью. Его могут посадить в тюрьму, отрубить ему руки, у него отберут лицензию на врачебную практику и, само собой, лишат наследства. Рабовладение — одно из наиболее сурово наказуемых преступлений в королевстве Джонатона.

Они оба в такой опасности, что, кажется, не стоит рисковать. Но как Винтер ни старалась, она не смогла придумать лучшего плана.

Она вздохнула и опустила голову на руки.

Когда Рази вернулся, он застал их в тех же позах. Винтер и Кристофер сидели в разных концах комнаты, опустив головы. Лоркан лежал на спине, закрыв лицо рукой.

Он посмотрел на нее, стараясь понять выражение ее лица. Она сочувственно улыбнулась. Эта улыбка, кажется, растопила что-то в его душе, он моргнул с облегчением, и в этот момент он снова выглядел таким ранимым.

Кристофер, сидевший свесив кисти рук между колен, поднял голову. Они встретились взглядами. Рази махнул ключами.

— Я оставил твои вещи в порядке, — тихо сказал он.

— Спасибо, — ответил Кристофер и протянул руку.

Рази уронил ключи ему на ладонь.

— Прости меня, — прошептал он.

— Ты бы сломал сундук моего отца, Рази? — Рази поколебался, и Кристофер поднял руку. — Ладно, не важно, — он быстро отвел взгляд, — не нужно мне это знать.

— Когда ты скажешь королю? — спросил Лоркан.

Рази покосился на него: