Отражение предназначения (СИ)

Случилось как Ламберт и сказал. Недавно водруженный штандарт с крестом не простоял и часа. Часть обороняющихся пехотинцев бросила оружие и сдалась, а часть рванула бегством в сторону леса. Но оттуда налетел третий отряд, ватага разномастно одетых легковооруженных конников. С диким улюлюканьем те безжалостно ударяли им в спину.

— Это же… белки? А они тут каким боком? — поднявшись, сказал Ламберт. — Я слышал Нильфгаард, Верден и белки в сговоре, но было трудно поверить… Слухи, что Верденский король продался нильфам, похоже, тоже правдивы.

— Все хотят выжить, — покрутил головой Геральт. — А почему тут только конница, никакой пехоты и орудий…

— Ага… Что-то нигде не видно легионов. Думается мне, они заняты штурмом форта и замка. Вон те дымы, думаешь, откуда, Геральт? Из коптилен осадных орудий?

— Вы что, каждое их действие будете комментировать? — Йен слушала обыденный разговор о войне Геральта и Ламберта уже больше часа. Ведьмаки с интересом обсуждали бой и делились своими мыслями, как можно было сделать лучше той или иной стороне, будто там происходила не страшная резня, а какой-то спектакль.

— Чародейкам не понять… — отмахнулся от Йен Ламберт, смотря на бой.

«Мужчины…», — Йен оставалось лишь закатить глаза.

Бой за дамбу подходил к логическому концу. Снизу, от деревушки, до них долетали дикие, отчаянные вопли беглецов, которых безжалостно добивали белки. Ведьмаки заметили их отличительный знак: три вертикальные молнии. После победы, село сразу же предали огню. С крыш поднялись дымы и языки пламени. А сильный ветер в тот же миг подсушил солому после утреннего тумана. Пожар мгновенно перекидывался на соседние домишки. Село за считанные минуты вспыхнул огнем.

— Вот, — буркнул Ламберт, — конец селу. Задавили числом. Что-то маловато пленных.

— Нет, Ламберт. Эльфы пленных не берут, — произнес Геральт, смотря на резню.

— Оно и видно…

Тем временем непроглядный дым от пылающей деревушки быстро распространился. Добрался до них, неприятно щипал глаза, выжимая слезы. Со стороны пожара неустанно доносились отчаянные крики. Странно то, что кто-то еще до сих пор жив. Прямо на их глазах из одной пылающей избы выбежали в сторону дамбы заживо горящие люди. От увиденного Лютик побелел как полотно.

Судьба бруггенской пехоты также не была радужной. Как Геральт и сказал, пленных сбили в кучу, взяв в кольцо. По приказу рыцаря в шлеме с черным солнцем конники принялись сечь и рубить безоружных. А падающих топтали лошадьми. Кольцо медленно сжималось, оставляя на земле одни только окровавленные тела. Вскоре крики, долетавшие до обрыва, перестали походить на человеческие голоса.

— И мы собираемся на юг? — с комом в горле спросил поэт, выразительно глядя на резню. — Туда, откуда пришли эти мясники?

— Ты же сам рвался, — не сразу ответил Геральт.

— Л-ладно… — пролепетал бард, успокаивая себя. — Ладно… Ради дриад я могу пройти через огонь.

— Дриад? — повел бровью Геральт.

— Аа?.. А, ради Цири, конечно же, ради Цири.

— По коням, — дал сигнал к отправке молчаливый Эскель.

***

Внезапный ливень настиг их в Северной части Брокилона, на границе с Цинтрой. Граница была преодолена за трое суток. Три дня наедине с повышенной осторожностью и скрытностью. Вероятность натолкнуться на армию была слишком высокой. Но дойдя до леса немного успокоились.

Ведьмаки не раз чуяли присутствие незримых защитников леса. Однако дриады-стражницы не показывались им на глаза. Геральт рассудил, что они — им не враги. А сам ведьмак был знаком с Эитне с повелительницей дриад. Наконец, Лес заканчивался, а вместе с тем и территория дриад. Дальше пролегали земли Цинтры, вернее Нильфгаарда. Где о помощи можно было и не мечтать. Геральт невольно вспомнил давнюю судьбоносную встречу. Снова Цинтра. Снова война. Но уже не та.

«Держись, Цири…», — вновь повторил про себя ведьмак, покидая лес.

Теплые летние дни сменились дождями и прохладой. Сначала поднялся сильный ветер, с мощными ураганными порывами, вороша волосы и плащи, сеча лица листьями и веточками, сорванными с прибрежных деревьев и кустов. Криками и ударами пяток они подгоняли лошадей и, вспенивая ручеек от ливня на дороге к портовому городу. К вечеру ветер постепенно утих, и они увидели движущуюся на них огромную стену дождя. Поверхность видимого горизонта побелела и закипела, словно кто-то с неба кидал на землю миллиарды свинцовых шариков. Они двигались прямиком в шторм.

Еще не добравшись до населенного пункта, они уже здорово вымокли. Решено было на время укрыться где-нибудь, высушить одежду и все припасы. Не найдя укромного места в окрестность, остановились в полуразрушенном храме. Костер укрыли в ямке, чтобы не привлекать лишнее внимание. А дождь все лил непрекращающимся потоком. Крыша руин, больше похожая на сито, едва ли справлялась с ливнем.

Между тем заметно потемнело. Темнота время от времени освещалась настолько частыми сполохами молний, что казалось, шторм будет идти вечно. Оно то и дело громыхало, протяжно и оглушительно. Кони заметно пугались, нервное фырканье раздавалось после каждого раската.