Отражение стрекозы

— Да не злой я призрак, не злой. — Руками махал призрак, пытаясь объяснить. — Я всего лишь перед смертью забыла кое-что рассказать, вот и не могу уйти. Тигр, надо же было мне, старой, умереть в белом ханбоке, вот невезуха! — Призрак женщины недовольно цокнула.

Хани ещё пару раз попыталась помахать оберегами, но перестала после того, как поняла, что они не действуют на призрака женщины.

…

— Почему они такие глупые, помилуй их, тигр! Я призрак, но лицо-то сохранилось, разве можно было не узнать родную мать?! — жаловался призрак женщины, оказавшейся умершей матерью главы дома Ли. — Я, может, и уонгви[6], но разве делала им пакости? Вот скажите мне, шаманки, это честно?

[6] Уонгви (원귀) — злой призрак, который человеком умер насильственной смертью.

— Не честно, как я понимаю вас, ик, — сильно подвыпившая Хани ответила со слезами на глазах и положила голову на стол, медленно то открывая, то закрывая глаза.

Как только мы поняли, что смерть не дошла до нашего имени в списке, госпожа Ли показала путь к кухне, где странно легко зажглась печка. Она достала из запасов макколи, поставила на стол с чашами и с просьбой: «Выслушайте меня, пожалуйста», стали компанией пить, высвобождая накопленные чувства. Я плохо выносила алкоголь, поэтому роль «отвести коллегу домой в сохранности» взяла на себя.

— Столько лет я заботилась о сыне, а он посчитал меня чхонёквищин. Духом девственницы, каким-то духом девственницы, — Госпожа Ли глотнула макколи и продолжила: — Не так я его растила, не так.

За компанию я повторила за призраком и тоже глотнула. Алкоголь в почти полной чашке плескался, отражая огонь от дров.

— Я, честно, хотела помочь внуку, а он как заорал мне в уши, что я пожалела о том, что не оглохла в старости.

Почившая госпожа Ли не выглядела как старушка, скорее как молодая ачжума: длинные здоровые черные волосы без седины, ни одной морщинки на гладкой лице и изящная талия, сохранившаяся даже после смерти.

«Будь она жива, то как бы она выглядела? Всё также красиво?» — я выбросила ненужные мысли из головы. Главное в жизни — помнить о мёртвых, но не пытаться их оживить.

— Госпожа Ли, я понимаю, что вам сильно хочется поговорить с кем-то за столь длительный период, но, судя по небу, скоро начнётся рассвет, и нам придётся снова вас ждать.

— Я понимаю, шаманка Ким. К несчастью, у меня тоже не так много времени, — госпожа Ли призналась и с грустью всмотрелась в своё отражение в макколи. — Тогда давайте уже отрежем голову и хвост. Единственное, я хочу вам кое-что посоветовать, если хотите и дальше работать с такими, как я, то вам следует уничтожить ваш запах. — Призрак показал на пояс, где мы хранили мешочки с благовониями от парня из леса. — Я не говорю выкинуть мешочек. Нет, этого не в коем случае не надо делать! Всего лишь, к примеру, перекрывать на время другим запахом. Мешочек так выразительно пахнет, что мелких злых духов он отгонит, но более старших по рангу, наоборот, притянет.

* * *

Мы перешли порог врат дома Ли и почувствовали некую свободу. Госпожа Ли рассказала нам, что хотела передать внуку, что собирался сдавать кваго, передающейся в семье из поколения в поколения и потерянный некогда бывшей главой амулет удачи. Однако он был таким не восприимчивым во сне, да ещё и трусишкой, что любые способы сообщить пугали молодого человека. Вместе с указанием места амулета, пришлось записать на чудом появившемся рядом на столе свитком требования почившей госпожи Ли к сыну и невестке.

«Не завидую я им…»

— Не завидуя я им, — удачно сказала за меня вслух Хани. — Что будем делать дальше?

— Разумеется, пойдём к Квон Хосоку. Только… паланкина-то нет — придётся долго и далеко идти ножками.

— Вот хитрый лис! Не дал шанса даже и не выполнить или переложить просьбу. Да чтоб тебя, Квон Нэгым Хосок!..

*Хосок*

Я внезапно чихнул, слушая важный доклад.

— Вас, видимо, снова кто-то проклинает, господин, чирик.

— Да его постоянно, чирик, вспоминают, а чихает редко, чирик.

— Согласен, уху.

«О, тигр, и мне приходится общаться с такими. Хотя любой, кроме родных, сказал бы, что я сумасшедший, раз разговариваю с животными».

— Любопытно, мяу, что он до сих пор, мяу, ещё жив с таким характером, — лежал на полу под солнечными лучами кот, вылизывая аккуратно шёрстку.

Все, кто собрался из пернатых и пушистых в комнате, согласились.

«Поскорее бы шаманки вернулись! Я уже не вывожу».

*Второе дело*

Добравшись умирающими от усталости под первые лучи солнца до постоялого двора, глаза легко сомкнулись и увлекли в сон, но нам не удалось сполна насладиться отдыхом. В полдень нас разбудили для нового дела.

…