Отражение в глазах

— Нет, почему? Я уже подумала: их можно положить на кухню в общее пользование. Думаю, не одну меня мучают мигрени. А после обеда я принесу зонт.

Таня дернулась в сторону открывающихся дверей лифта, но Максим остановил ее за руку и ткнул в кнопку первого этажа, хотя они только что приехали наверх.

— Если с посторонними вопросами мы разобрались, то плавно перейдем непосредственно к работе. Вы уже что-то можете сказать, как я просил, об особенностях нашего клиента?

— Да, но пока только в общих чертах…

На раздвижных дверях лифта почти у самого пола виднелась царапина. Бугорок с завитком на конце. Таня мысленно пририсовала к царапине ножки-палочки, голову с отвисшими ушками, наметила глазки и нос — получился славный объевшийся песик. Ее взгляд скользнул ниже и споткнулся о блестящие мужские туфли. Черт, она же что-то начала говорить и умолкла прямо на середине фразы!

— Итак, наш клиент — это мужчина тридцати пяти — сорока пяти лет, чаще всего семейный, с одним ребенком. Профессии достаточно предсказуемые: финансисты, чиновники, топ-менеджеры, представители IT-сферы, шоу-бизнеса и вообще мира искусства, юристы… — Она замолчала на секунду, проверяя саму себя, и покрутила сережку. — Такой тип покупателей уже имеет собственную недвижимость и всего лишь улучшает свои жилищные условия, для чего и выбирает более престижное жилье. Платить предпочитает сам, не ввязываясь в кредиты и ипотеки. Что еще? Иностранцы сдали свои позиции: сейчас они чаще продают. Зато среди чиновников стало модным владеть именно отечественным жильем.

— Хороши же общие черты! — из голоса Максима пропал холодок. — Я рад, что не ошибся, доверив вам этот объект, а вы не просто сидите у компьютера.

Таня не знала, как отреагировать на этот сомнительный комплимент своей работе, и снова покосилась на царапину. Песик. Или поросенок.

— Тогда к концу недели, — предложил Головин стене за правым ухом Тани, — принесете все в напечатанном виде, с цифрами.

Он вышел в холл и внезапно задержал рукой дернувшиеся двери лифта.

— А зонт оставьте себе. В качестве премии, — и, скривившись, как от резкой боли, Максим шагнул в сторону начальника охраны.

Лифт снова закрылся, но не сдвинулся с места: Таня бестолково смотрела на панель с кнопками и приводила мысли в порядок. Те сейчас напоминали блох: суетливо прыгали во все стороны и совершенно не хотели успокаиваться. Почему, ну почему ей приходится общаться с Головиным, да еще каждую неделю? Вроде бы все в рамках, все вежливо, но так неприветливо и хмуро, что постоянно думаешь, в чем же ты провинилась. Наконец вспомнив, куда она шла до встречи с Максимом, Таня нажала на цифру три и упрямо поджала губы: а зонт ей все равно не нужен. Пусть это будет выглядеть по-детски, взбалмошно и где-то несерьезно, но принимать его в качестве вознаграждения она не собирается. Ну вот так воспитана, извините.

Вместо кухни Таня заглянула в триста второй кабинет, взяла непрошеный подарок и таблетки. Последние тут же передала коллеге с пояснением, куда положить, а сама побежала на этаж руководства. Зонт послушно лег на стойку секретарей, а объяснения Тани превратили Маргариту в подобие рыбки: глаза моргают, рот беззвучно открывается, одно сплошное недоумение.

— Верните, пожалуйста, это Максиму Александровичу: он случайно оставил внизу. До свидания.

На лестнице Таня облегченно вздохнула: последствия вчерашней мигрени отступили, в голове установилась ясность. Теперь можно подумать и о еде. Обеденный перерыв заканчивался, а ее живот не хотел довольствоваться единственной чашкой чая с утра и недвусмысленно намекал на это роскошным бурчанием.

Света тоже обитала на кухне, причем прописалась там давно, судя по горе пустых тарелок перед собой и нескольким чашкам со следами помады по краю.

— Лопнуть не боишься? — Таня нырнула в тумбочку и обрадовалась пакетику простого черного чая не меньше, чем старому знакомому.

— Нет, сегодня вечером от всего избавлюсь. Ты, между прочим, тоже готовься, — предупредила Синицкая с полным ртом, но тем не менее запихнула в себя очередной кусок яблока и протянула подруге пакет с пирожками.

— В смысле?

Таня беспомощно посмотрела на сидящую рядом светловолосую Оксану, экономиста лет тридцати.

— Мы отправляемся в «Парадиз», ю-ху! — Света сделала жест рукой, будто нажала на гудок паровоза. — Да-да, я в курсе, что ты не любишь сборища, все уже знают. Но… — последовала многозначительная пауза, прерванная смехом Оксаны, — …мы идем танцевать! И от этого никак не отвертеться: начинаем программу по сбрасыванию груза с ног. Тебе это жизненно необходимо, да и мне что-то последнее время тяжело бегать. А танцы… Их все любят. Вон и ты как зажигала в пансионате. Ни за что не поверю ни единому возражению, что танцы тебя не интересуют.

— Интересуют… — вздохнула Таня, а потом энергично встряхнула кудрями. — А пошли! Выспаться можно и на выходных, верно? Действительно, надо отвлечься от этого безумного «Элит-квартала».