Отражение в тебе (СИ)

- Я в школу, а ты, если проснёшься до моего прихода, никуда не выползай,- друг злобно сверкнул в стенку, откуда доносился гнусавый храп.- У меня батя… короче…

- Не проснусь,- Яр тут же растянулся на кровати. Застонал – стёсанная спина резанула огнём, и осторожно перевернулся на бок. И уже сквозь вату сна почувствовал, как на плечи легла тёплая колючая ткань.

К вечеру у Яра поднялась температура и всю следующую ночь его лихорадило. Сашка носился из ванны в спальню, меняя компрессы. За стеной было шумно и весело – под голос комментатора из телевизора время от времени разносились радостные вопли или разочарованные стоны, обязательно сопровождаемые бряцаньем стаканов и смачными высказываниями. Потом Шурик выбился из сил и просто заснул, шлёпнувшись под бок мечущемуся в бреду Яру.

Выздоравливал Яр долго и болезненно. Температура возвращалась почти каждую ночь, а тело оттягивало на себя остатки сил, пытаясь залечить наружные повреждения. Ел он тоже плохо, ссылаясь на больное горло, но на самом деле просто ничего не хотел. И к врачу не хотел. Сашка злился, ругался, обзывал костлявой сдыхотью, грозился вызвать скорую на дом, чего Яр жутко боялся. Он и так запретил другу себя раздевать и обтирать, упрямо волочась в ванную. Если ссадины стали заживать, то синяки, оставленные Матвеем, как раз налились красками и зацвели в полную силу.

Веселье за стенкой не утихало каждую ночь. Днём отец Сашки спал, а вечером к нему слетались (если вообще расползались) его собутыльники. Пили, пели пьяные песни или дрались. Сильно дрались, соседи иногда полицию вызывали, чтобы разогнать дебош. Сашка однажды с непонятной Яру гордостью продемонстрировал шрамы на голове, оставленные от бутылки – дружки папочки несколько лет назад постарались. Как только жив остался?

По утрам парень быстро пробегал по коридору с веником и совком, иногда шлёпал по полу тряпкой, бормоча ругательства, потом удирал в школу. Он не хотел оставлять Яра, но тот сам выпихивал друга из квартиры – начинались выпускные тесты, а у института, заключившего с гимназией договор, были строгие правила. Сам Яр тоже хотел в школу, но, во-первых, у него не было сил, а во-вторых, он боялся Матвея, который мог его там поджидать. У Сашки он спрашивать про брата не хотел, а тот сам не поднимал тему.

Когда у него совсем не осталось сил, а Саше надоело ругаться, он подло наябедничал Лисе. После всего случившегося, Яр не знал, как себя с ней вести, и хочет ли он её вообще видеть. В любом случае, Сашка был прав – их приятельница не была наивной большеглазой девочкой, светлый образ которой он нарисовал в своём воображении. И его она тогда поцеловала специально – увидела приближающегося Матвея. Маленькое предательство, на которое другие даже внимания не обратят. Расти он здесь с самого детства, тоже так не зацикливался бы на поступках и словах, но наивный Яр на них обращал внимание, и от этого ему саму было немного стыдно. И он злился: на Лису за эту небольшую колючую подлость, на взбеленившегося Матвея… на себя – за слабость и страх.

- Долго прохлаждаться будешь?- вместо приветствия рявкнула девчонка, нависая над кроватью. Уж она не чувствовала неловкости за тот злосчастный поцелуй!- У тебя совесть вообще присутствует?

- Ты о чём?- спасибо ей за напор – Яр и думать забыл киснуть в мрачных мыслях на тему: как себя вести.

Сашка топтался рядом, пытаясь перекрыть поток словословия подруги.

- О том, что твоя бессильная тушка занимает единственную кровать в этой комнате!

- Юль…

- Цыц, мелкий, сам меня сюда позвал.

- Я на помощь позвал…

- Ну а я чем занимаюсь? Значит так, шуруй в коридор, я там пакет с лекарствами приволокла. Ну и поесть чего, а то тут только чипсы водятся.

Сашка вышел. Лиса провела его взглядом.

- Извини. За Матвея.

Можно было бы сказать «Ладно, всё путём» или «Ты не виновата». Но она была виновата, и всё не было путём. С другой стороны, Матвей просто был психом и у него всё равно бы сорвало крышу, раньше или позже.

- Всё, проехали.

- Я пыталась с ним поговорить.

- Ты его видела? Как он?- Яр сам себя мысленно пнул за эту вспышку заботы, но поделать ничего не смог – Матвей, придурок, урод и сволочь, оставался его единственным братом. И он вместе с Яром провёл целую ночь на холодной земле. Разве что в воду не полез.

- Да нормально,- немножко удивленно отозвалась Лиса.- Я хотела всё объяснить, но он сказал, что вы не ссорились.

- Мы не ссорились.

- Но вы дрались!

Парень отмолчался.

- Ладно, ещё одно,- девчонка помялась, но развязала опоясывающую талию пайту и протянула Яру. Та самая, Матвеева…

- Себе забери,- буркнул и отвёл взгляд. С него достаточно в зеркало смотреть и каждый раз от отражения вздрагивать.

- И забрала бы!- честно призналась Лиса.- Только вот ты и так в Шуриковых шмотках лазишь, но второй курточки у него точно нет, так что бери. Бери-бери… вы когда с братцем помиритесь, я её себе обратно утяну.

Перед глазами всплыло тонкое лицо и смотрящие из-под чёлки глаза с кошачьим разрезом. Безэмоциональная ненавистная восковая маска!

- Тогда забудь о ней…