Отражения

Я танцую священный танец. Быстрые резкие движения проливают дождь с моей головы. Он приклеивает шубу к моей коже. Облачение срастается со мной и вырывается в стороны перьями сильной птицы. Головной убор стягивается в костяной клюв. Я смеюсь, и вороний грай заполняет все пространство земного круга. Я готов отправиться в путешествие за край, чтобы вернуться в последний раз.

Я встаю на крыло, окидывая взором жилые сооружения и беспокойные стада дарующих жизнь. Лисицы прячутся от моей быстрой тени. Я приветствую криком косяки серебристых рыб и их тяжёлых ластоногих погонщиков. Фонтанами брызг киты благословляют мой полёт.

Моё сердце радуется виду родителей – отец и мать вышли проводить меня, они улыбаются и указывают мне дорогу среди звёзд. С ними их родители и родители их родителей – всё древо моих предков, владельцев моей земли.

Я вижу золотую цепь предыдущих шаманов моего племени. Они предупреждают меня об опасности: соседские колдуны вооружились и показывают мне свои копья размером с мизинец. Лапками я раздвинул перья снизу, чтобы продемонстрировать размер настоящего шаманского копья.

Из-под моего хвоста вырвалась пара проклятий и плюхнулась между враждующими сторонами. Отвлёкшись от меня, шаманы стали закидывать друг друга дерьмом. Обычаи у мёртвых такие же, как и везде.

Наконец я увидел цель своего путешествия. На отколовшейся льдине страшный великан держал в руках душу пришельца. Это был он, злой дух келет. Духи Ветра С Середины Моря мне уже рассказали, что он набирал себе армию из живых и мёртвых, чтобы оба мира служили ему.

Торг был недолгим. Костяной трубкой я выменял у него туриста. Залог за мой народ был весомее. Я подставляю спину, и душа несчастного возвращается со мной. Нужно спешить. Мы опустились около священного костра. Мне нужно отдохнуть, прежде чем отправиться обратно – на вечную службу за краем.

Смерть шамана

Только лишь тело усеялось пятнами смерти —
Коршун с небес распознал себе отнгел.
Первыми к пиршеству прибыли духи
Призванных ране.
Тризну отпраздновать жаждали предки,
Славя и силу, и смелость погибшего парня.
Внутренность было несложно достать —
Брюхо ножами умельцы вспороли.
Новые органы с туши оленя забрав,
В пустоши трупа отшельника вдели.
Дважды по три дня не ел он, взывая
К жизни кончине.
Выколов, сбросили в пропасть глаза.
Новые очи в глазницы вложили страдальцу.
Зрение сокола приняло тело бесстрастно,
Долу лежащее древа святейшего вскрай.
Уши бедняге пробили по голову глубже —
Слышать зов кровников тихих, но строгих.
Знаки умом чтоб читал он и ведал —
Требу створили.
В пуп заползла враз змея длинной ночи темнее,
Стала внутри по-хозяйски разделывать тушу.
Выползла с глотки, язык заменивши на жало —
Тут же открыл воин веки над птичьей зеницей.
Сбросив обноски с себя, он в новьё изрядился —
В шубу, что сам обшивал из оленя и волка.
Новый наряд, в чем отправится некогда дальше,
Празднует ныне.
Верной рукою за бубен хозяйский берётся.
Знаки ладьи и земли, не стихая, грохочут.
Ратует племя, что есть между ними защитник:
Новый шаман теперь будет изрядной опекой!
Руки как крылья расправил, от края до края.
Звёзды посыпались бисером с маски оленьей.
Огненный круг очертя, кружится в пляске:
Кам пробудился!

Лайфхак

Смело входи, будущий шаман! Я знаю, что ты уже давно стоишь под колокольчиком моей юрты. Свои двери я всегда держу открытыми для тебя и своих духов. Я вижу, что родичи одарили тебя новым бубном «Камертон-2022»! Входи, только осторожнее. Пригнись, а то ударишься… прямо бубном! Понимаю, что никак не можешь запомнить – после стольких-то столкновений…