Отраженная в тебе

Услышав, как он прорычал мое имя, я сбилась с шага. Хищное звучание его голоса таило в себе драгоценное обещание. И от этого я буквально лишилась дара речи. Тон его голоса не оставлял сомнений в том, что больше всего на свете он желал бы оказаться внутри меня.

Люди сновали вокруг, входя в здание и выходя из него, а я остановилась, словно пригвожденная к месту весомым молчанием своего телефона. Требованием, которое не было высказано, но которому было почти невозможно противиться. Он вообще не издал больше ни звука, я и дыхания-то его не слышала, но чувствовала его вожделение. Если бы не терпеливо ждавшая меня Мегуми, я припустила бы к лифту и влетела на верхний этаж, чтобы выполнить его безмолвный приказ осуществить высказанное мною намерение.

Я вспомнила, как отсосала у него в офисе, и меня бросило в жар, а рот наполнился слюной. Я сглотнула.

— Гидеон…

— Ты хотела моего внимания — ты его получила. Хочу услышать, как ты произнесешь эти слова вслух.

Я почувствовала, как вспыхнуло мое лицо.

— Сейчас не могу. Не здесь. Давай я тебе перезвоню.

— Ты просто отступи за колонну, чтобы не торчать у всех на пути.

Я испуганно огляделась по сторонам, высматривая его, и лишь потом вспомнила об определителе звонков в его офисе и подняла глаза к камерам видеонаблюдения. И ощутила на себе его взгляд, жаркий и жаждущий. Во мне всколыхнулось подхлестываемое его желанием возбуждение.

— Поспеши, ангел мой. Тебя же подруга ждет.

Громко, учащенно дыша, я отошла за колонну.

— Ну так вот, Ева, от твоей эсэмэски у меня встало. Ну-ка скажи, что ты собираешься с этим делать?

Моя рука непроизвольно поднялась к горлу, взгляд беспомощно метнулся к-Мегуми, ждавшей меня с выгнутыми бровями. Я подняла палец, прося разрешения задержаться еще на минутку, потом повернулась к ней спиной и прошептала:

— Хочу взять твой член в рот.

— Зачем? Поиграть захотела? Подразнить меня, вроде как сейчас? — В его голосе не было жара, только спокойная суровость.

Я знала, что, раз Гидеон проникся в отношении секса такой серьезностью, это требует особого внимания.

— Ничего подобного. — Я подняла лицо к затемненному потолочному куполу, где укрывалась ближайшая из видеокамер. — Чтобы ты кончил, вот зачем. Обожаю, когда ты кончаешь, Гидеон.

— Тогда это подарок, — хрипло произнес он.

Только я одна знала, что значило для Гидеона видеть в сексуальном акте подарок. Прежде секс для него ассоциировался с болью и унижением, с похотью и вожделением. Теперь, со мной, на смену этому пришли наслаждение и любовь.

— Как всегда.

— Очень хорошо. Потому что ты, Ева, и все, что мы имеем, для меня истинное сокровище. И даже наше непрестанное желание трахаться драгоценно для меня, поскольку это имеет значение.

Я прижалась к колонне, мысленно признавая, что надо мной опять берет верх старая деструктивная привычка: использовать сексуальное влечение для избавления от чувства незащищенности.

Если Гидеон вожделеет меня, он не может вожделеть никого больше. Но откуда он всегда знает, что творится у меня в голове?

— Да, — закрыв глаза, выдохнула я. — Это имеет значение.

Было время, когда я предавалась сексу, ощутив всего лишь влечение, и путала мгновенное желание с настоящей потребностью. Именно поэтому теперь я настаивала на том, что, если уж ложусь с мужчиной в постель, наши отношения должны иметь и своего рода дружеское обрамление. Я больше не хотела, выбравшись в очередной раз из койки любовника, не чувствовать ничего, кроме пустоты и грязи.

И была чертовски уверена, что не хотела принижать то, что было у нас с Гидеоном, потому что страшно боялась его потерять. У меня это просто в кишках сидело, словно постоянное ожидание чего-то ужасного.

— Ангел мой, после работы ты вполне можешь получить желаемое. — Его голос зазвучал глубже, с большей хрипотцой. — Ну а пока желаю тебе славно перекусить с подругой по работе. Я тем временем буду думать про тебя. И про твой рот.

— Я тебя люблю, Гидеон. — Я отключила телефон и сделала два глубоких вздоха, чтобы прийти в себя и вернуться к Мегуми. — Извини, пожалуйста.

— Все в порядке?

— Да. Все просто замечательно.

— У вас с Гидеоном Кроссом по-прежнему напряженные отношения? — посмотрев на меня, слегка улыбнулась Мегуми.

«Хмм… О да».

— Нет, тут тоже все замечательно.

Мне отчаянно хотелось пооткровенничать на эту тему, открыть клапан и выпустить наружу распиравшие меня чувства. Поведать о том, как поглощают меня мысли о нем, как я схожу с ума, касаясь его руками, как страсть его измученной души пронзает меня, словно острейший клинок.

Но я не могла. Ни в коем случае. Он был слишком известен, слишком узнаваем. Подробности его личной жизни стоили немалых денег. Я не имела права рисковать.

— Уж он-то точно замечательный, — согласилась Мегуми. — Чертовски крутой. — А ты знала его до того, как устроилась сюда на работу?

— Нет. Хотя, полагаю, со временем мы все равно встретились бы.

Из-за нашего прошлого.