Отражённые в небе мифы земли

Астрономы Древней Греции впервые стали последовательно проводить идею взаимодействия астрономии с математикой; ранее это не делалось в Египте и Двуречье довольствовались определением длины года, фиксацией определенных его моментов и, разумеется, предсказанием затмений. В суть вещей астрономы этих стран проникнуть, повидимому, не пытались, а может быть, не хотели или не могли. Во всяком случае первую попытку определения масштаба системы Земля — Луна — Солнце мы приписываем древним грекам. О шарообразности Земли с доказательствами ее мы читаем уже у Аристотеля в середине IV в. до н. э. Примерно в это же время хранитель Александрийской библиотеки Эратосфен определил из измерений величины теней в полдень в Александрии и Асуане диаметр земного шара с неплохой (по-видимому, порядка 20 %) точностью. Столетием раньше Анаксагор из Клазомены объяснил истинную причину солнечных и лунных затмений, а также установил тот факт, что Луна светит отраженным светом Солнца.

В III в. до н. э. Аристарх Самосский, первый гелиоцентрист, анализируя свои наблюдения, определил с помощью геометрического построения, что Солнце отстоит от Земли в 19 (на самом деле в 370) раз дальше, чем Луна. Ошибка была вызвана несовершенством применявшихся им угломерных устройств.

Гиппарх Никейский, работавший во II в. до н. э. на Родосе, обнаружил предварение равноденствий прецессию; он изучал также движение линии узлов лунной орбиты, неравномерность годичного движения Солнца и определил расстояние от Земли до Луны.

Разумеется, при таком уровне фундаментальных исследований астрономы древней Эллады решали без большого труда все задачи, которые могли поставить перед ними потребности повседневной жизни эпохи.

Энциклопедией античной астрономии был «Альмагест» Клавдия Птолемея. Без всякого сомнения можно утверждать, что даже через 1000 лет одно его оглавление заставляло трепетать сердце любого астронома. И, действительно, мы знаем, какие усилия были приложены в XV в. для того, чтобы сделать доброкачественный прямой перевод этой книги с греческого языка на латынь.

Просмотрим же теперь бегло содержание «Альмагеста». В первой его книге астроном времен Ивана Грозного или Генриха IV мог найти описание небесной сферы и наиболее употребительных ее кругов, а также сферическую тригонометрию. Вторая книга труда Птолемея посвящена делению Земли по зонам различной продолжительности дня и ночи, восходу и заходу Солнца и определению длины тени. Третья и четвертая книги «Альмагеста» трактуют продолжительность года и месяца, а пятая излагает устройство астролябии и новые измерения неравенства движения Луны. В шестой книге говорится о противостояниях Солнца и Луны и описываются условия затмений, а седьмая посвящена прецессии; в ней же приведен каталог Гиппарха с 21 северным, 12 зодиакальными и 15 южными созвездиями. Для некоторых его звезд приведены координаты долгота и широта, другие же указаны по их расположению в созвездиях. В тринадцатой книге дано описание Млечного Пути, а в последних пяти излагается геоцентрическая система.

К сожалению, довольно часто в популярных, да и не только популярных изданиях наших дней можно встретить мнение о труде Клавдия Птолемея как о реакционной и принесшей много вреда науке книге, пропагандирующей неправильную геоцентрическую систему мира. Как было бы хорошо, если бы там прямо была изложена гелиоцентрическая система Анаксагора — Коперника! Ведь сколько времени потеряли европейские астрономы для восстановления истины!

Но не будем требовать от мудрецов Эллады невозможного; они и так сделали невероятно много для создания современной европейской цивилизации. Что же касается системы Птолемея, то астрономия всегда была наблюдательной наукой и остается таковой, а наблюдения предшественников величайшего астронома античности не позволяли сделать однозначный выбор между гео- или гелиоцентрической системой мира. На уровне гипотез обе системы считались равноправными — древние греки были весьма терпимы в научных спорах и не отдавали заранее предпочтения какой-нибудь определенной точке зрения (это научились делать позже, в средние века); математический аппарат для анализа данных был создан, и его было бы вполне достаточно для доказательства гелиоцентризма, но небесные координаты планет определялись тогда со значительными погрешностями. Поэтому астрономии пришлось ждать великого Коперника, гениального наблюдателя Тихо Браге с его точнейшими инструментами и необузданного в своей фантазии скрупулезного аналитика Кеплера, которые появились на исторической сцене через 15 веков после Птолемея.