Отраженный кошмар

– Я всегда являюсь на вечеринки, когда хозяева еще принимают душ, – сказала она. – С меня все начинается.

Но Стив не возражал. Он был счастлив провести с Терри лишние пять минут в баре, наслаждаясь ее обществом. На Терри было простое черное платье до колен из неведомой Стиву материи, которая струилась и обвивала ее тело при каждом движении. Для мужчины, который слишком долго позволял себе пребывать в необъяснимой печали, это было слишком откровенно, и Стив даже позволил себе подумать, уж не повернулась ли удача к нему лицом. «Спокойно, – сказал он себе, – ты же знаешь, стоит тебе увлечься, и ты уже несешься вскачь. Будь с ней осторожнее, пусть она не думает, что очень нужна тебе. Всего лишь один раз постарайся так же разумно отнестись к своей личной жизни, как ты относишься к своим делам».

Однако в течение всего обеда Стив был переполнен радостью. Он был в ударе, и Терри как будто это нравилось. По крайней мере, их беседа ни разу не прервалась неловким молчанием, когда начинаешь мучительно соображать, о чем же говорить дальше. Они обменивались забавными историями, смешили друг друга и даже рассказывали кое-что из собственной жизни. Привыкший держать свои чувства при себе, Стив, который очень редко позволял себе расслабиться, с приятным удивлением обнаружил, что Терри ничего не стоит его разговорить. В первый раз после знакомства с Фионой, то есть за все время, что он учился в университете и работал в полиции, Стив встретил женщину, которая заставила его расслабиться, которой нужно было лишь одно: чтобы он был самим собой. Ироничная, умная, естественная Терри была приятна Стиву не только своей внешностью, но и душевными качествами. И ему было совершенно непонятно, что такого особенного она сумела разглядеть в нем. Когда она на пару минут оставила его одного, он поймал себя на том, что нетерпеливо посматривает на дверь в ожидании, когда она вернется, чего с ним не случалось уже очень много лет. «Я чувствую себя как подросток, – размышлял Стив. – Ты сходишь с ума, Престон. Возьми себя в руки».

На протяжении всего обеда Стив опасливо ждал чего-то неприятного, что развеет его радость. Но этого не случилось. Даже когда он настоял на том, чтобы заплатить за обед, она лишь повела плечом:

– Ты зарабатываешь намного больше меня, милый.

В одиннадцатом часу они покинули ресторан. Накрапывал мелкий дождик, так что, выйдя на улицу, они прижались друг к другу в ожидании свободного такси. Белая неоновая вывеска освещала лицо Стива, платиновые волосы Терри. Она покрепче прижалась к нему и подняла лицо.

– Ну, милый, ты постелил сегодня свежие простыни?

Стив громко рассмеялся.

– Зачем? А ты?

– Несмотря на то, что твоя квартира, несомненно, удобнее моей, я все же на всякий случай поменяла простыни.

Когда Стив смеялся, возле его глаз появлялись морщинки.

– Ладно. Признаюсь, я был настолько самонадеян, что поменял простыни.

И он притянул ее к себе.

В ответ Терри поднялась на цыпочки и, обняв его за шею, поцеловала долгим, страстным, самозабвенным поцелуем.

Другого ответа ему и не надо было. Всякая осторожность испарилась в охватившем его пожаре страсти.

Когда они наконец вошли в его квартиру, Стив в первый раз за много лет отключил телефон и даже выключил пейджер. В эту ночь для него не было ничего настолько важного, что не могло бы подождать до утра. В эту ночь для него существовала одна Терри, и он больше ничего не хотел знать.

Ночь завладела городом. Всего несколько лет назад улицы вокруг «Смитфилда» в это время пустели. Высокие серые здания со слепыми фасадами превращали узкие улицы в глубокие каньоны. От фонарей было мало толку. А все из-за закрытого рынка. Огромное сооружение викторианской эпохи из кирпича, железа и стекла восстанавливало утраченные за рабочий день силы.

Зато теперь все было по-другому. Бистро и забегаловки, бары и рестораны заполонили территорию, освещая ярким светом улицы и вливая в них жизнь. Старые здания были отремонтированы, и в них появились роскошные квартиры для новых богачей, да и «Смитфилд» как будто помолодел, сделав над собой усилие.

Сам рынок обрел прежнюю славу. Даже закрытый для продавцов и покупателей, каким его видели многие, он производил большое впечатление. Высокие решетки вдоль дороги от Восточного здания до Западного были выкрашены в красный, синий и желтый цвета и сверкали золотом. Вверх поднимались декорированные железные колонны с акантами, которые переходили в кронштейны, держащие навес – он прикрывал рынок от дождя.

А внутри великолепная отделка викторианской эпохи сочеталась с современными технологиями. Грузовики с тушами подъезжали к специальным платформам, уберегавшим мясо от грязи, потом его выгружали на особый конвейер, который подавал мясо туда, откуда его везли по коридорам с определенной температурой тому или иному продавцу. Эта высокомеханизированная система ничем не напоминала старое устройство рынка, когда мясники бегали туда-сюда между мясными тушами, облепленными мухами. Новая система весьма затрудняла деятельность убийцы.