Отречение (СИ)

— Думаю, что хотя бы половину. Отец, я слышал, что в последнее время Соши не так сосредоточен, как прежде, и из-за этого нам приходится тратить больше энергии и ресурсов. Некоторые атаки проваливаются, а пилоты действуют сами по себе. Это правда?

— Даже в таком состоянии Минаширо-кун — это лучшее, что у нас есть. Хотя не могу не согласится — если бы была достойная замена, я бы использовал её не раздумывая.

— Вот как, — Казуки удрученно опустил голову. Всё оказалось даже хуже, чем он думал. Если уж сам командующий считает так, то…

— Однако я надеюсь, что в скором времени он возьмёт себя в руки, — продолжил Фумихико. — Он и сам понимает, что творит, поэтому его самоконтроль должен взять верх. Но если этого не произойдёт, то… — Макабе, допив весь чай, поставил чашку на стол и поднялся из-за стола. — Благодарю за ужин. Помочь тебе вымыть посуду?

— Нет, я справлюсь. Ты, наверное, устал, лучше отдохни, — улыбнулся Казуки. — К тому же, у меня уже не так много тарелок разбивается, — весело добавил он.

— Как знаешь, — пробурчал Фумихико. — Я в мастерскую.

— Хорошо, — собрав посуду, Казуки приблизился к раковине. Он осторожно мыл и протирал каждую тарелку, ставя её на полку. Пальцы были настолько чуткими, что ощущали каждую трещинку на посуде. Поэтому Макабе чуть не выронил тарелку, когда Шокора внезапно залаял и подбежал к двери.

— Что с тобой? Хочешь погулять? — Казуки вытер руки и приблизился к собаке. Однако Шокора не скребся когтями о дверь, а просто смотрел на неё и вилял хвостом. — Или кто-то пришёл? — озадачился Казуки. Он подошёл ближе и открыл дверь. Ночной воздух тут же обдул его лицо, и юноша невольно глубоко вдохнул. Он простоял несколько секунд, надеясь, что гость откликнется, однако в ушах звучал лишь ветер.

— Видишь, никого нет, — вздохнул Казуки. — Пойдём к морю? — он вновь прицепил поводок к ошейнику и потянул пса за собой, однако тот не сдвинулся с места.

— Не хочешь? — рассеянно переспросил Казуки. Шокора негромко тявкнул, и всё же выпрыгнул из дома.

Казуки каждый вечер выходил на прогулку, если не было никаких домашних дел. Днём он не любил сюда приходить, поскольку чувствовал на себе взгляды прохожих. Кто-то жалел его, кто-то был равнодушен, а кто-то осуждал. Зато вечером пляж был тихим и пустым. Юноша наслаждался морским воздухом, шумом и мягкостью волн, игрой с неутомимым Шокорой. Наверное, если бы у него не было четырёхногого друга, ему бы пришлось очень туго.

Когда пёс немного успокоился, Казуки лёг на песок и положил руки под голову. Наконец-то он мог спокойно подумать о том, что сегодня случилось в комнате Соши. Это было… слишком внезапно, слишком непредсказуемо и непонятно. Никогда прежде Минаширо не делал таких намёков, хотя с другой стороны, в этом не было ничего удивительного после стольких лет дружбы и преданности. Но почему именно в этот момент? Почему не раньше, когда он мог видеть? Ведь сейчас так тоскливо осознавать, что он не может разглядеть его лицо и свет, которым наполнены глаза. Зато может чувствовать всё гораздо ярче, чем раньше. А может, причина в том, что Соши жалеет его?

«Опять это его чувство вины…» — Казуки приподнялся, зарывшись пальцами в песок. Он хотел, чтобы Соши меньше времени проводил с ним, а оказалось, что они сблизились ещё больше. Хотя сегодня вечером он не пришёл. Может понял, что ошибся?

— Пойдём домой, Шокора, — поднявшись на ноги и отряхнув одежду, позвал Казуки пса. Тот мгновенно устремился к хозяину, и они вместе пошли по острову, укутанному ночью.

Весь следующий день Казуки был рассеян больше обычного. Рис получался немного недосолёным, мясо — непрожаренным, а соус слишком жидким. Он часто отвлекался и уплывал в собственные мысли, которые уносили его безостановочным потоком. Каждый раз, когда кто-нибудь открывал дверь и проходил в кафе — Казуки настораживался, приподнимал голову и вслушивался в звук голосов и шагов. Отчего-то он с некоторым беспокойством ожидал появления Соши, не зная, как говорить с ним после того, что случилось.

Однако Минаширо не было весь день, да и к вечеру он не пришёл. Казуки чувствовал некоторое облегчение, но и тяжесть на душе. Значит, придётся отложить этот разговор на более позднее время, хотя лучше было бы покончить с ним прямо сейчас. Сегодня Макабе не стал отказываться от помощи Тооми и позволил ей проводить себя до дома. В такие минуты общение с Майей невероятно расслабляло и позволяло на некоторое время забыть о всех жизненных трудностях.

Вернувшись домой, Казуки как обычно приготовил ужин отцу, который сегодня должен был возвратиться позже обычного. А после он снова хотел отправиться гулять, на этот раз один, к морю. Однако не успел юноша выйти из дома, как внезапно раздался тихий стук в дверь.

«Может быть, Тооми что-то забыла?» — подумал Макабе, ибо отец никогда не стучал, а больше приходить сюда в такой час было некому. Открыв дверь, он застыл на пороге, устремив невидящий взгляд прямо перед собой.