Отречение (СИ)

— Тебе нужно поменьше времени проводить в фафнере, Казуки-семпай, — недовольно ответил Акира. — Так ты вскоре всех забудешь.

— Похоже, у тебя сегодня хорошее настроение, Казуки, — Минаширо, поправив очки, посмотрел на друга отнюдь не радостно, а в его взгляде проскользнул незнакомый холодок. Точнее, он был когда-то. Очень давно, когда друзья были в ссоре из-за недопонимания.

— Соши! И ты… — ошеломлённо выдохнул Макабе. — Что здесь…

— Ладно, ладно, всякое бывает. Может, ему приснился плохой сон? — произнёс зеленоглазый юноша, и Казуки отчего-то почувствовал холод внутри.

— Этот голос… — прошептал он, узнавая тембр. — Это ты?!

— Вот видите — он вспомнил! — хлопнул в ладоши юноша. — Курусу Мисао. Пилот Марка Драйцейн.

— Драйцейн? Но ведь… Его пилотировала Канон, — рассеянно пробормотал Казуки. — И инженеры говорили, что его невозможно восстановить… — во все глаза смотря на сияющего Курусу, лепетал Макабе. Все подозрительно косились на него, не понимая ни слова из того, что он сказал.

— С Драйцейном всё было в порядке, — наконец откликнулся Соши. — Мы просто заменили некоторые детали и установили на нём новое оружие. У меня к тебе другой вопрос — почему ты пропустил утреннее собрание пилотов? Мы обсуждали новую стратегию, где Марк Зайн — один из ключевых фигур. Теперь придётся снова собираться из-за тебя, — хмуро спросил Минаширо. Казуки невольно поёжился от его взгляда и голоса — почему-то он не чувствовал ни капли того тепла, что исходило от него раньше.

— Какое собрание, Соши? Я ведь не пилотировал Марк Зайн после того, как… — он осёкся, снова почувствовав на себе пристальное внимание. Все так странно смотрят на него… Будто осуждая за что-то. И почему никто не замечает, что он видит? Точнее, не замечает того, что он был слеп?

— Как потерял зрение, — всё же договорил Казуки, решив проверить свою теорию. Как он и думал — все вытаращились на него сильнее, чем прежде.

— Ааах, Казуки-семпай, всё-таки ты пересидел в фафнере, — сложив руки на груди, Акира цокнул языком. — Или ты ищешь оправдание своему прогулу? Звучит не очень убедительно.

— Совсем не убедительно, — поддакнула брату Рина. Внезапно перед носом Макабе возник Курусу, и Казуки отшатнулся от него.

— Значит, ты всё-таки видишь? — мягко спросил он, а в его зеленоватых глазах Казуки уловил золотистый отблеск. Поняв намёк, он нервно кивнул.

— Да, теперь я вижу, — сдержанно произнёс парень, переводя взгляд с одного пилота на другого и останавливая его на Соши. Тот, стоя прямо, был похож на ледяную гору.

— Что ж, если мы решили все вопросы, то перейдём к обсуждению стратегии.

========== Фактор ==========

— У тебя остались какие-то вопросы? — после того, как все пилоты покинули конференц-зал, Соши бросил на Казуки подозрительный взгляд. Юноша намеренно задержался, чтобы поговорить с ним. Последней из комнаты вышла Тооми, с сомнениями поглядывая на оставшихся парней, будто опасаясь надвигающейся бури.

— Видимо, даже ты не сможешь объяснить мне, что происходит, — поднимаясь на ноги и подходя к другу, произнёс Каузки. Он остановился в метре от Минаширо, чувствуя незримый, но прочный барьер. Будто перед ним висела табличка, говорящая, что дальше заходить нельзя.

— Что именно? — спокойно переспросил тот. Соши не был расслаблен, как прежде. Он стоял слишком прямо, а его сложенные на груди руки говорили о закрытости. Лицо спокойное, чуть удивлённое, но без той улыбки, что Казуки привык видеть, а точнее, слышать, когда они оставались наедине.

— Откуда взялся этот Курусу Мисао, и почему я снова вижу, а ты даже не помнишь, что я был слеп? Целых полгода, Соши, — опустошенно произнёс Казуки. Радость от недавнего прозрения исчезла без остатка. И он снова будто оказался во тьме: то, что он так стремился увидеть — глаза и лицо Соши — он так и не смог увидеть. Ибо сейчас перед ним стоял не тот Соши, которого он знал когда-то. Чужой и далёкий — вот кем стал для него Минаширо.

— Невозможно, — покачал головой координатор. — О чём ты говоришь, Казуки? Последние шесть месяцев ты только и делал, что пилотировал Марк Зайн. Буквально не выходил из него. Может быть… — он задумался, а его лицо вновь помрачнело. — Последствия ассимиляции? Частичная амнезия и спутанные мысли? Никто не знает, какая реакция происходит с Марк Зайном, ведь модель Сальватор до сих пор не изучена нами…

— Частичная амнезия? — Казуки зацепился за его слова. — Может быть… — сопоставив все факты, пришёл к выводу он. Затем, приподняв голову, вгляделся в лицо Соши. Ещё один неутешительный вывод напрашивался сам собой.

— И ты больше не смотришь на меня, как прежде, — видя в его спокойных и холодных глазах лишь отрешение, заметил Казуки. — Получается, для тебя ничего не было?

— Чего не было?

— Не было нас, — опустив глаза, прошептал Казуки. До этого его голос звучал достаточно ровно, но на последних словах заметно содрогнулся. От осознания этой потери, его что-то начало душить. Кто теперь для него Соши? А он для Соши? Просто пилот, рискующий своей жизнью и защищающий остров, или всё-таки нечто большее?