Отречение (СИ)

— Неужели… — Минаширо тоже смог увидеть всю картину происходящего, отчего на мгновение у него пропал дар речи, а «Зигфрид» начал предупреждать о неминуемости поражения. — Как они смогли скрываться и подобраться так близко?! Казуки? Что ты…

— Я уничтожу их всех. По крайней мере, большую часть, — прошептал Макабе, достигнув цепочки, смешавшись с тучей фестумов и не отпуская командира от себя. — А потом… вам просто будет нужно добить остальных. Без командующего они не представляют серьёзной угрозы.

— Что ты задумал? Казуки! — предчувствуя неминуемую катастрофу, ошеломлённо выкрикнул Минаширо. — Ты же не…

— Мой долг — защитить этот остров, всех родных и друзей, — громко и с давлением произнёс юноша, прервав друга. — Всех людей, которые живут на нём. Я долго думал, почему мне позволили вновь видеть и пилотировать фафнер — и понял, что я существую именно для этого. Я не до конца прошёл свой путь. И именно поэтому я просил вернуть себе зрение — чтобы использовать себя и свои способности для защиты этого места.

— Казуки, ты… — слыша, как спокойный механический голос отсчитывает секунды до взрыва, пораженно прошептал Соши.

— Только фенрир Зайна справится с этим, — так же ровно продолжил пилот, который буквально утопал в золотистом море. — Ни одна меха не сможет уничтожить их, как это сделает Зайн.

— Перестань, Казуки…. — едва ощущая своё тело, прошептал Минаширо. — Не делай этого! Слышишь? Я приказываю тебе отменить фенрир! Есть другой путь! Я найду его!

— Я не боюсь, Соши. Нисколько, — абсолютно не прислушиваясь к его паническому страху, проговорил Макабе, прижимаясь затылком к спинке кресла пилота. — Мне не больно — ни капли. Когда я отказался от тебя, мир перестал для меня существовать. Так зачем же я до сих пор существую для него? — задумчиво произнёс он. — Разве не для этой цели?

— Отказался от меня? — совершенно не понимая его слов, проронил Соши. Его охватывала мелкая дрожь, а в тело будто ввели парализующий препарат. Вопреки своему отчаянному желанию он не мог двинуться, лишь слышал, как уходят последние секунды. Десять, девять, восемь…

— Будь счастлив, Соши… — его последние слова утонули во тьме. Семь, шесть, пять…

— Нет, Казуки! Не делай этого! Не делай, прошу тебя! — внезапно оцепенение сменилось диким адреналином, от которого кровь буквально вскипела. Сам не зная почему, Соши ощутил отчаянное желание спасти этого пилота. Однако что он может сделать, когда Казуки начисто игнорирует его приказы, а сам он находится в сердце Алвис, а не на поле боя? Четыре, три…

— Марк Зайн! Снять все ограничители! Пересечение на максимум! Управление на меня! — выкрикнул он, ощущая, как в то же мгновение, как только между ними упали все барьеры, его сознание будто изменило местоположение. Система «Зигфрид» исчезла, а вместо многочисленных таблиц данных он увидел перед собой морскую толщу воды и фестума в ней. Огромного, внушающего ужас и страх. Два.

— Отменить фенрир! — на последней секунде успел сказать Соши и вновь застыл, прикованный взглядом к фестуму, который увидел его. Именно его, а не Казуки, тело которого… состояло лишь из изумрудных кристаллов.

Не успел. Не спас. Погубил и его и остров.

Фестум, словно невидимыми щупальцами окутывал оторванное от тела сознание Соши, не позволяя отменить максимальное пересечение и вернуться в «Зигфрид». Горькие и отчаянные мысли Минаширо, наполненные лишь ассимилированным телом Казуки, постепенно исчезали, оставляя место пустоте. Захваченное сознание перешло под контроль врага. Наверное, он в первый и последний раз испытывает это ощущение и уже не сможет когда-либо вспомнить о нём. Он забыл про остров, забыл, почему хотел спасти пилота Марк Зайна, что он должен сделать, как вообще оказался здесь. Последнее, что он видел — это золотистое сияние перед глазами и полную тьму в своём разуме.

========== Три правды ==========

«Что…» — ощущая способность мыслить, Казуки попытался понять, что происходит. Сознание постепенно прояснялось, а тьма, которая окутывала его до этого времени, отступала. Мысли вспыхивали одна за другой, переплетались и соединялись, образуя целую цепочку. Вскоре таких цепочек стало несколько, и Казуки не знал, за какую зацепиться. Ему хотелось подумать обо всём одновременно, но, к сожалению, человеческий разум способен пойти лишь по одному пути.

«Я мёртв? Или жив? Сознание отделено от тела, или вместе с ним?»

Казуки попробовал пошевелиться и вдруг к своему изумлению понял, что помимо сознания у него есть ещё и тело. Тогда…

— Я жив? — вслух спросил он, едва узнавая собственный голос, и открыл глаза. В первые секунды Казуки никак не мог поверить, что находится в собственном доме. Парень просто лежал в кровати, будто только проснулся. Он медленно приподнял спину, пытаясь понять своё тело. Боли не было ни в одной части. Он легко поднялся на ноги, подбежал к окну. Небо по-прежнему было лазурным и прекрасным, а вдалеке виднелся океан. Остров Тацумия процветал.