Отрекаются любя. Я подарю тебе небо в алмазах

Я улыбнулась сквозь слезы и подумала о том, что я совершенно напрасно пытаю Ворона. Я требую от него того, что он просто не сможет сделать. Не сможет… Все мужчины не любят говорить о своих чувствах, стараются их держать глубоко внутри. От его слов мне стало как-то тепло. Даже слишком тепло, почти так же, как мне бывало с Артуром в те моменты, когда он был рядом со мной, упорно изображал из себя холостяка и делал вид, что никакой семьи у него нет и в помине, не забывая при этом посматривать на часы, чтобы не расстроить свою жену и вернуться к ней вовремя. У меня вдруг появились такие неописуемые чувства, которые, казалось, навсегда были погребены в моей душе, и я внезапно поняла, что они еще есть, что они начали возрождаться и что я совсем не бесчувственная, какой сама себя считала и как может показаться на первый взгляд…

Я подошла к Ворону, слегка пошатываясь, уткнулась в его спину и совсем тихо произнесла:

– Прости меня, пожалуйста. У меня не было другого выхода. Понимаешь, человек, который вчера хотел тебя застрелить, муж моей подруги Люськи. Он долго нигде не работал, и Люська постоянно твердила ему, что нужно кормить семью. Ни я, ни Люська и подумать не могли о том, что он решит кормить семью вот так. Он встретил своего армейского товарища, очень преуспевающего человека, и тот предложил подобное дело. Пойми меня правильно, Люська очень близкий для меня человечек. Очень близкий. Мы с ней дружим со школы. Я никогда не испытывала к Петьке особой симпатии, но он ее муж и она его очень любила,… Я понимала, что она не права, но все же постаралась с этим смириться.

Я немного помолчала и продолжила свой рассказ:

– Я приехала в кафе за телефоном и после того, как я его взяла, пошла к своей машине. Я совсем не ожидала его увидеть. Он высунулся в подвальное окно и окликнул меня. Прямо мистика какая-то… Я. спустилась в подвал. Петька был ранен и представлял жалкое зрелище. Он плакал и просил меня о помощи. Я должна была ему помочь… Понимаешь, должна была?! Я очень хотела, но я не успела… Не успела.

– Ты его любила?

– Что?! – сказала я ледяным тоном, без тени возмущения.

– Я спрашиваю, ты его любила?

– Я его не любила. Его любила моя подруга.

– А ты с ним спала?

– Что?

– Я не понимаю, почему ты переспрашиваешь?! Я достаточно внятно и громко задаю тебе вопросы.

– А я не могу понять, почему ты задаешь мне подобные вопросы. Как ты мог обо мне такое подумать?!

– Обыкновенно. Ты же переспала со мной часа через два после знакомства… Я же тебе сразу сказал, что ты очень красива и очень доступна.

Я впилась ногтями Ворону в спину и процедила сквозь зубы:

– Если я переспала с тобой сразу после нашего знакомства, то это совсем не означает, что я поступаю точно так же с другими мужчинами.

– Ты это говоришь серьезно?! – Голос Ворона был полон сарказма.

– Я говорю это очень серьезно. Я никогда не спала с Петькой. Я этого никогда не хотела и в этом не было необходимости.

– Странно, ведь у вас с подругой такая солидарность. Когда-то она помогла тебе развестись с мужем, выполнила твою просьбу и не раздумывая бросилась к нему в кровать, так почему бы и тебе не поступить точно так же? Что не сделаешь ради спокойствия и благополучия лучшей подруги?!

– Тогда я пошла на это только потому, что мне был нужен развод, а Люська не собиралась разводиться. Ее все устраивало. И даже если ее не все устраивало, она все терпела. Она самая терпеливая женщина, которую я когда-либо видела.

– Послушай, убери ногти с моей спины. Ты мне уже всю спину оцарапала.

Я убрала свои ногти и поцеловала Ворона в спину. Затем робко и вкрадчиво заговорила:

– Знаешь, а я и сама не ожидала, что ты меня отпустишь… Сегодня, когда ты дал мне возможность уехать, я подумала, что навсегда тебя потеряла… У меня очень болела душа.

– Ты никогда меня не потеряешь, – отрезал Ворон.

– Почему?

– Потому что я тот человек, на которого ты можешь опереться. Кажется, ты что-то говорила мне про свою душу?

– Я сказала тебе, что она у меня болела.

– Надо же, как интересно.

– Что интересно?

– Интересно, что у тебя есть душа. Я думал, что у тебя ее нет.

– Гер, ну зачем ты так со мной?

В этот момент я слегка оттолкнула Ворона и пролезла к подоконнику. Встав напротив Геры, я пристально посмотрела ему в глаза, надеясь, что он хоть чуть-чуть меня понимает.

– Гера, мне сейчас очень плохо. Я не смогла помочь мужу моей подруги. Он умер. Он лежит на кровати в соседней комнате. А моя подруга, которой я везла ее раненого мужа на лечение, похищена сыном моего покойного мужа. Тем, в кого я выстрелила ровно два раза, когда он забрался в мой дом.

– Как же интересно ты живешь… Как же интересно… Муж подруги… Покойный муж… Он ранен… Она похищена… У тебя прямо не жизнь, а какой-то детектив…

– Я тебе рассказала все, как есть. Раненый похитил Люську, и совершенно неизвестно, где она сейчас находится и какие мучения принимает. Он оставил мне записку, в которой написал, чтобы я ждала его дальнейших распоряжений.

– Кто он?!

– Сын моего покойного мужа.

– Тот, что попал под твой отстрел родственников?

– Он самый.