Отрезанная коса

Ты вправе спрашивать, - тебе отвечу я.

Сосия

(к Габротонон)

Габротонон, труби сигнал!

Патэк

(указывая Полемону на Сосию)

Сперва его

235 Ушли-ка ты домой и тех, что вместе с ним!

Сосия

(Полемону)

Не так войну ведешь! Мир заключать, когда

На штурм идти пора!

Полемон

Патэк - губитель мой!

Сосия

Нет, он не вождь!

Подемон

(Сосии)

Ну, ради всех богов, уйди

Отсюда, друг.

Сосия

Я ухожу!

(Обращаясь к Габротонон.)

Мне думалось,

240 Что пригодишься ты. Ведь у тебя все есть,

Что нужно для осады, - ты, Габротонон,

И влезть умеешь и залечь! Куда бежишь?

Стыдишься, шлюха? Речь моя, что ль, тронула?

Габротонон уходит. Сосия и солдаты отступают в сторону, но

остаются на сцене.

Патэк

(Полемону)

Будь все так, Полемон, как говорите вы

245 И будь она твоей женой законною...

Полемон

Что говоришь, Патэк?

Патэк

Была б тут разница!

Полемон

Ее женою я считал!

Патэк

Сбавь голос свой.

Кто дал ее тебе?

Полемон

Кто дал? Она!

Патэк

Тогда

Ты нравился ей, нынче разонравился,

250 Ты с нею вел себя не по-хорошему!

Она и бросила.

Полемон

Не по-хорошему?

Что ты? Не мог, такое слово вымолвив,

Меня ты больше огорчить!

Патэк

Уверен я,

Ты согласишься с тем, что вещь безумная

255 Тобой затеяна. Куда несешься ты?

За кем? Да ведь она сама себе глава!

Одно в любви есть средство для несчастного

Мольба!

Полемон

А без меня кто совратил ее,

Обидчик он?

Патэк

Постольку, чтоб упреками

260 Его донять, начав с ним разговаривать,

А за насилье суд грозит. В обиде нет

Для мести основанья, для упреков - есть.

Полемон

Нет и теперь?

Патэк

Нет и теперь!

Полемон

Деметрою

Клянусь, нет слов! Одно скажу - повешусь я!

265 Меня Гликера кинула, покинула

Меня Гликера! Но, Патэк, коль действовать

Ты так не прочь - знаком ты с ней, беседовал

Не раз, бывало! - то поговори-ка с ней,

Будь мне послом, молю тебя!

Патэк

Я, видишь ли,

270 Не прочь так действовать.

Полемон

И говорить, Патэк,

Умеешь ты, конечно?

Патэк

Да как будто бы!

Полемон

Ведь это нужно! В этом все спасение!

Я ль обижал ее хоть раз, хоть чем-нибудь,

Я ль ей не угождал во всем! Вот если бы

275 Ее наряды видел ты...

Патэк

То лишнее!

Полемон

Во имя всех богов, взгляни на них, Патэк!

Меня б сильней ты пожалел!

Патэк

О господи!

Полемон

Войди! Что за наряды! А какой была

Она красоткой в них! - Ты их видал на ней?

Патэк

280 Видал.

Полемон

На них полюбоваться стоило!

Да, но зачем болтать теперь про роскошь их,

Болтать о пустяках? Обестолковел я!

Патэк

Клянусь Зевесом, нет!

Полемон

Нет? Ну, тогда, Патэк,

Взгляни на них!

(Приглашая войти в дом.)

Сюда!

Патэк

Веди - я следую...

Патэк и Полемон входят в дом. Из дома Миррины выходит

Mосхион. Он видит удаляющихся, а также Сосию и группу

солдат у дома Полемона и грозит им издали.

Мосхион

285 Да убирайтесь поскорее с глаз долой!

Ишь выбежали мне навстречу с копьями!

Да у таких, как эти никудышники,

Не хватит сил гнездо разрушить ласточки!

"Наемники", Дав молвил, а наемники,

290 Те пресловутые - все тот же Сосия!

(Меняя тон.)

Хоть горемык немало в наше времечко,

Ведь почему-то нынче урожай большой

На них пошел по всей Элладе! - все-таки,

Как их ни много, не найти, я думаю,

295 Средь них, как я, такого горемычного!

Когда пришел домой я, из обычного

Я ничего не делал, даже к матери

Я не зашел и никого к себе не звал.

Нет, в спальню тихо я прошел сторонкою

300 И там прилег, своими занят думами.

А Дава к матери послал, чтоб ей сказать,

Что дома я, и больше ничего! Но Дав,

Найдя готовый завтрак, объедаться стал,

Нимало обо мне не позаботившись.

305 А я тем временем лежу да думаю,

Так говоря с собой: "Через мгновение

Мать забежит ко мне с желанной весточкой

От милой, на каких она условиях

Мир хочет заключить". Я речь обдумывал...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

[Конец монолога не сохранился. За ст. 309 идет пробел приблизительно в сто шестьдесят стихов, на который падает конец монолога и начало четвертого акта.

Содержание конца монолога может быть до известной степени восстановлено. Мать, которую поджидал Мосхион, приходила к нему, но приносимая ею весть оказывалась не соответствующей его ожиданиям. Как явствует из дальнейшего, Миррина, переговорив с Гликерой, узнав от нее, что она приходится сестрой Мосхиону, и взяв с нее слово, что она пока не откроется брату, говорит сыну, что все его мечты о сближении с Гликерой несбыточны, так как Гликера якобы дочь ее, Миррины, некогда ею брошенная, и, следовательно, приходится Мосхиону сестрой. Мосхион не хочет верить матери, но слова ее производят на него впечатление, и он, сбитый с толку, считает себя горемыкой из горемык: воздушные замки, которые он строил, рухнули. Возможно, что за монологом следовала сцена, в которой Мосхион вызывал Дава из дома и сводил с ним счеты.