Отряд

Потом была поездка до Саутгемптона, откуда на следующий день отправились на пароходе «Кайзер Вильгельм дер Гроссе», по прозвищу «Большой кайзер», в Гамбург. Этот четырехтрубный гигант длиной почти в двести метров осуществлял рейсы по маршруту Гамбург – Саутгемптон – Нью-Йорк и обратно, принимая на борт более одной тысячи семисот пассажиров. Данный маршрут в один конец судно проходило за шесть суток.

В общем, в течение восемнадцати часов, что судно шло до порта приписки в Германии, я чувствовал себя героем кинофильма «Титаник». Хорошо хоть, качка не ощущалась, и смог полюбоваться свинцовыми волнами и хмурым небом Северного моря. Потом поездом до Берлина, где уже по своим настоящим документам получили в нашем посольстве какой-то груз и, изображая дипкурьеров, добрались до Гатчины.

Это было одно из прикрытий нашей операции. Официально флигель-адъютант императора выехал в Европу, чтобы собрать информацию и получить секретные бумаги в посольствах для государя, а три агента секретной части были его охраной. Несколько натянуто, но для не искушенной тайными играми публики должно было прокатить. Тем более во время всей операции, пока не прибыли в Берлин, мы всегда были в гриме.

Честно говоря, когда возвращались обратно, всё чаще посещала меня мысль: «Попили вечером холодного молочка и сгорели за одну ночь в лихорадке». То, что совершила наша «четвёрка мушкетёров», тянуло не на один расстрел. В будущем исполнителей акции такого уровня стопроцентно ждала ликвидация. Там бы и Воронцова-Дашкова с Ширинкиным не пожалели бы. Но здесь и сейчас была у меня надежда на то, что у нового императора просто очень мало лично преданных ему людей. Все, кто его окружает, – это люди его отца.

Тот же Илларион Иванович, личный друг Александра Третьего, министр императорского двора и уделов. Сейчас готовит коронацию Николаю.

Ванновский Пётр Семёнович, несмотря на семьдесят восемь лет, всё ещё военный министр. А почему? Потому что был начальником штаба у императора, когда Александр Третий был ещё наследником-цесаревичем и командовал отрядом войск во время восточной турецкой войны.

Победоносцев – главный идеолог контрреформ Александра Третьего и его учитель-воспитатель, в свои семьдесят три занимает пост обер-прокурора Святейшего синода и, можно сказать, формирует государственную религию.

Более-менее молодой Витте – также ставленник Александра Третьего. И такая ситуация чуть ли не со всеми, в кого пальцем ни ткни.

А мы теперь вчетвером, плюс Кошко и Куликов, замазаны в тайных играх так, что без поддержки Николая нас быстро оденут индивидуально в деревянный макинтош. Но при этом мы как бы автоматически попадаем в личную гвардию нового императора. Только эта мысль и удержала от изменения маршрута на сто восемьдесят градусов, вместо Гамбурга в Нью-Йорк.

Николай мои чаяния не обманул, наградил по-царски.

Буров и Горелов, так же как в своё время Зарянский, получили Владимира четвёртой степени, потомственное дворянство и по дворцовой полиции были пожалованы в губернские секретари. Не минула их и награда в виде поместий, приносящих ежегодно доход в две-три тысячи рублей.

Зарянскому к его уже имеющемуся имению прирезали ещё одно, в два раза больше первого. Чему Сергей Владимирович был безмерно рад. Награды, звания – это, конечно, хорошо и здорово, но имения, дающие тебе в совокупности доход в шесть тысяч рублей, который в десять раз превышает твой годовой оклад в чине губернского секретаря, – это уже безбедная жизнь до глубокой старости.

Мне неслабо так землицы добавили в Зейском районе, рядом с моим прииском. Будем надеяться, что и там золотишко найдётся. Кроме этого, пока мы злодействовали, за мои фортели при штурме фортов Таку пришли награды – от японского императора орден Восходящего Солнца аж сразу четвёртой степени, и от кайзера орден Красного Орла четвёртой степени с мечами. В общем, император дал мне своё разрешение на ношение данных наград, а также под это дело решили легализовать мою Анну второй степени и звание подполковника.

Но самой большой наградой было то, что Николай решил как-то объединить свою личную гвардию. Это привело с моей подачи к созданию при императоре новой службы. Пока назвали её нейтрально – Аналитический центр, и с января по настоящее время шло её формирование, определялся штат, функционал, финансирование и прочее.

Если кратко, то эта служба подчинялась лично императору. Мне как руководителю было дано право свободного «входа за кавалергардов». В функционале предусматривалось получение информации из любой государственной службы империи, включая МИД, МВД и военное ведомство, её анализ, выводы и разработка оптимальных решений по обеспечению безопасности и государственных интересов Российской империи.

Для силового решения проблемы предусматривалось создание для начала усиленной роты головорезов, которых будут готовить для действий как внутри страны, так и за рубежом.