Отряд К10

— Именно. — Прищёлкнула пальцами она. — Фатализм. А это не наш метод. Борис, давай-ка принюхаемся. — Дознаватель прикоснулась к браслету, раздался щелчок.

Наши чующие немного постояли с закрытыми глазами.

— Фон и здесь корёжит. — Заключила дознаватель. — В намоленном месте обычно должно быть поспокойнее. Однако, и не сильнее, чем на орбите.

— Да. — Согласился арбитр. — Не похоже, чтобы эпицентр был именно тут. Просто местные, от начальства до прихожан, похоже смирились, что им шайба, так что в молитвах скорее отчаяние, чем вера. Вот фон и не стабилизируется. Но больше ничего. Ни тебе ритуалов кровавых, ни демона завалящего. Просто весь этот город, все эти жалкие, по имперским меркам, три миллиона жителей, уже вполне готовы умереть.

— Смиренно ждут. — Оскалилась дознаватель. — Охренеть какая красота. Кстати, наблюдателя я здесь почти не чувствую. Так, слабое присутствие. Уж больно здоровая сущность, но… сейчас куда дальше.

— Думаете, в местной версии Кредо есть следы ереси, госпожа? — Почтительно обратился я к дознавателю.

— А хрен его знает. — Уголок её рта дёрнулся. — Понимаешь, у них тут куча народу в стеклянной коробке, из которой не выбраться. Корабли сюда не то чтобы косяками заходят, массовой эвакуации не будет. И приближается смерть, крайне хреновая, тяжелая. Скрыть это не вариант, каждая собака знает, и про пришествия, и про движение линии терминатора. А им надо как-то поддерживать порядок. — Он бросила на меня тяжелый взгляд. — Потому что паника, разрушение вертикалей управления и массовые беспорядки точно убьют всех быстро и надёжно, стоит сломаться любой из сложных систем жизнеобеспечения колонии. Так что ересь это или единственный костыль, на котором нынче держится порядок в местном обществе — это еще предстоит выяснить. Фрэнк, почеши обстановку в городе. Ясно, настроения сейчас у народа специфические. Постарайся прикинуть, кто чем дышит. Горожане, энфорсеры, криминалитет… Вряд ли прямо все просто готовы пойти на убой. И в принципе, фиксируй всё, что бросится в глаза.

Гвардеец склонил голову и тихо растворился в толпе.

Фрэнк шёл по площади, прислушиваясь к разговорам. Несомненно, люди вышедшие в такое время к заутрене, были в массе своей весьма благочестивы и разделяли позиции церкви, изложенные в проповеди. Ждали Великий Рассвет, коий в сиянии, как скоростной экспресс, вознесёт их к Трону Его. И в целом были к этому готовы.

— Конечно, я исповедался, причастился! — Вещал крупный бородатый дядька своему собеседнику, тощему лысоватому дядьке в робе младшего писца. — Все три дома и тронгельты завещал Экклезиархии!

На лице его собеседника застыл осторожный скепсис. Понятно, что после восхода солнца жильё тут сильно подешевеет да и золото никому не пригодится, а потому сложно сказать, как такое деяние приблизит душу к чистоте и святости. Но высказывать свои мысли явно не спешил в силу очевидной разницы в весовых категориях.

— У меня вот, верное средство! — Шептала серьёзная дамочка средних лет и при очках своей чуть более легкомысленно выглядящей подруге, с явно окрашенными в блондинку волосами. — Приму столовую ложку как начнётся. Не могу я как святая, хочу уйти как-то полегче.

По краю площади и ближе к тёмным переулкам разговоры шли куда как более интересные.

— Билеты! Сейчас на орбите единственный корабль! Купи сейчас, завтра будет поздно! — Втолковывал мутный тип в длинной робе с капюшоном потеющему и поминутно озирающемуся толстячку с красным лицом. — Свалишь отсюда первым классом, я за базар отвечаю!

Гвардеец брезгливо скривился. Понятно, что единственным войдшипом на орбите сейчас был рейдер госпожи Борджиа, и шансов попасть на его борт без санкции Инквизиции не было и быть не могло.

— Верные средства! Снотворные и не только! Яркие сны! Вы проспите даже Великий Рассвет или я верну вам деньги! — Вполголоса рекламировал свой товар лохматый коробейник. Разнокалиберные пузырьки и склянки в ящичке, носимом на ремне через плечо, убедительно позвякивали.

Под обёрткой смирения продолжали кипеть вполне обычные человеческие страсти, были и те, кто стремился таки или иначе урвать на последок глоток жизни, но лишь глубже впадая в бездны общего отчаяния.

На стенах домов обнаружились граффити с символикой солнца — очень напоминющие по стилю изображения местную иконопись. «Всю неделю — гуляния в доме мадам Жужу, две девочки по цене одной.» — Пристроилась рядом надпись, по видимому рекламного характера.

Вернувшись к мобилю, Фрэнк кратко доложил по существу и для начала мы отправились в восточную часть города, где вдали небо горело алым, все дома были покинуты и даже сам купол, кажется, уже чуть коробило далёким жаром безжалостной звезды.

— Мяу! — Из подворотни с шальными глазами выскочила чёрно-белая кошка и опрометью бросилась к подвалу на противоположной стороне.

— Бесплатное жилье. — Сам себе усмехнулся гвардеец. — Выбирай — не хочу.