Отряд ликвидации (ЛП)

– Как вы слышали, некоторые из вас называют его "Последним Шансом". Это я собрал вас всех в этой тюрьме и теперь стою здесь, чтобы предложить вам выбор. Мне нужны солдаты, бойцы как вы, чтобы принять участие в опасном задании. И вряд ли многие из вас, а возможно даже все вы, переживут эту миссию. Я подвергну вас самым безжалостным тренировкам, которые сможет изобрести лейтенант Кейдж, и ожидаю полного подчинения. В ответ на вашу преданность делу, я предлагаю вам полное прощение за совершенные преступления, по которым вас осудили. Переживете задание и будете вольны свободно заниматься тем, чем пожелаете. Не выживете, тогда будете прощены посмертно, дабы ваши души были очищены от ваших грехов, и вы могли вознестись и присоединиться к Императору.

– Помните, жизнь, проведенная не в служении Императору – вдвойне потерянная жизнь, как в этом мире, так и в том. Я так же напомню вам, что вы все поклялись в верности и преданности Императору и Империуму, который служит ему, и я еще раз предлагаю вам возможность исполнить эти клятвы.

Я смотрю на Полковника. Вот он стоит тут, прямой как шомпол, и расслабленно держит руки за спиной. Я не вижу его лица, но помню, когда он последний раз произносил подобную речь для меня и примерно четырех тысяч других заключенных, где-то года три тому назад. Это не дословно та же самая речь, но я помню его лицо. Оно излучало уверенность и искренность, эти голубые глаза светились гордостью. Он и правда верит в то, что спасает в этом мире наши души от проклятья. А может быть так оно и есть. Мой старый друг Франкс определенно в это верил, и после того, через что я прошел в "Последнем Шансе", я чертовски уверен, что заслужил для себя искупление.

– Морк, – говорит он, глядя на бывшего комиссара, – ты пойдешь добровольцем на это задание?

– Так точно, сэр! – грохочет в ответ, и я представляю в этот момент, как комиссар шагает через бурю пуль и лазерных лучей, его команды словно трубный глас для солдат вокруг него. – Для меня будет честью и привилегией снова служить Императору.

– Айл, – выкрикивает Полковник, – ты пойдешь добровольцем на это задание?

– Если это означает покинуть эту камеру, тогда да, согласен, – отвечает мужчина и решительно кивает.

– Регис, ты пойдешь добровольцем на это задание? – спрашивает артиллериста Полковник. Регис колеблется, смотрит вдоль шеренги влево и вправо, а затем опять на Полковника.

– Я не хочу умереть, – бормочет он, глядя при этом в пол, – я бы предпочел остаться здесь, сэр.

Я вижу, как Полковник напрягся, словно Регис только что оскорбил его мать или что-то в этом духе.

– Я предлагаю тебе последний шанс, Регис, – говорит Шеффер, его голос начинает утихать, верный признак того, что он зол, – ты пойдешь добровольцем на это задание?

– Катитесь в ад, фраггеры! – отвечает Регис, его уныние внезапно превращается в ярость, и он кидается к болт-пистолету на ремне у Полковника. – я никуда не пойду с тобой, сумасшедший, я нахрен убью вас всех!

Шеффер шагает ему навстречу и тыльной стороной руки бьет Регису в челюсть, одним ударом отправляет его на пол. Тот вскарабкивается на ноги и замахивается на Полковника, но я поспеваю первым и солидно впечатываю кулаком в нос, повсюду разлетаются брызги крови и, кувыркаясь, он снова летит на пол.

– Мне по-настоящему жаль это слышать, – торжественно отвечает Полковник, не двигаясь после атаки.

– Не вызвавшись добровольцем, ты доказал мне и Императору, что больше не являешься верным и полезным слугой. Твое присутствие в этом учреждение более не является необходимым. Властью данной мне, как командующему офицеру судебной власти Императора, твой приговор о заключении пересмотрен, – продолжает Полковник. На лице Региса появляется улыбка. Когда Полковник отстегивает застежку на кобуре болт-пистолета, улыбка увядает, на ее место приходит ужас.

– Тем самым я приговариваю тебя к смерти, приговор привести в исполнение немедленно. Лейтенант Кейдж, исполните свой долг.

Он вытаскивает свой болт-пистолет и протягивает его мне. Я ощущаю в руке его тяжесть, от него пахнет свежей оружейной смазкой. Впервые за месяцы я держу в руках оружие, и его вес придает мне уверенности.

– Не двигайся и все будет быстро, – говорю я Регису, целясь в голову. Регис игнорирует меня и вскакивает на ноги, несется к двери в зал. Я провожу его дулом, но вмешивается Трост и валит того на землю. Они двое катаются там, дерутся и обмениваются короткими, злыми ударами, Регис пытается вырваться. Я вмешиваюсь и бью рукояткой пистолета Регису в лоб, ошеломляя его. Оттолкнув Троста в сторону, я ставлю ногу Регису на глотку, пришпиливая его к месту. Он еще некоторое время пытается сопротивляться, выкрикивает в мой адрес угрозы, после чего обмякает. По его лицу струятся слезы, по его серой робе в районе промежности расползается темное пятно.