Отряд ликвидации (ЛП)

– Не много, за исключением того, что они незаурядные бойцы в ближнем бою, но это ты и сам уже видел, – отвечает он мне с мрачной улыбкой, – уже сотни лет круты нанимаются в качестве солдат удачи к другим расам, хотя большинство к тау. Они будут драться со всеми или против всех до тех пор, пока хорошо платят.

– На мой взгляд, они не очень‑то богаты, – комментирую я, – одежда у них не очень‑то представительная, у них нет дворцов, или чего‑то в этом духе. Что конкретно они берут в виде платы?

– Это достаточно ужасно, – предупреждает меня Ориель неприятным взглядом, – они сражаются не только за технологии, оружие и боеприпасы, но так же за тела павших.

– А зачем они им? – спрашиваю я, заинтригованный несколько отвратительной формой оплаты.

– Они едят их, – коротко отвечает инквизитор, – они верят, что поглощая павшего врага, они получают его мастерство и навыки. Они так же едят своих собственных собратьев, возможно, чтобы сберечь их души, или что‑то в этом роде. На самом деле все гораздо сложнее, но некоторые магосы из техножрецов полагают, что круты на самом деле способы впитывать информацию из своей еды, и передавать ее следующим поколениям. Я не знаю деталей, но это мне кажется чрезвычайно неправдоподобным, хотя круты, естественно, верят в это.

– Они каннибалы? – спрашиваю я, глядя с обновленным ужасом на чужаков вокруг нас. – Это же отвратительно.

– Для тебя и для меня, определенно, – кивком соглашается Ориель, – а для них совершенно естественно.

В этот момент к нам опять присоединяется Орак, за его плечом до сих пор болтается винтовка.

– Скоро начнется пиршество, – говорит он нам с наслаждением, в его глазах отражается пламя.

– Это какое‑то празднество? – спрашивает Таня, когда откуда‑то из темноты начинают доноситься барабаны и свистки.

– Да, так и есть, – подтверждает Орак, возвышаясь над нами и с гордостью глядя на свой клан, – завтра мы снова уходим сражаться. Некоторые из нас не вернутся. Некоторые из нас убьют много врагов, заберут их суть и станут сильнее. В любом случае, пока круты живы, это не важно, ибо мертвым не позволят растратить свои сокровища.

– Вы с нетерпением ждете битвы? – спрашивает Стрелли. – Это для вас честь и слава?

– Это необходимость эволюции, – странно отвечает Орак, отворачиваясь и выкрикивая что‑то другим крутам. Появляются двое, таща между собой решетку с мясом. Оно пахнет несколько странно, но аппетитно. Тарелок нет, а круты просто с жадностью накидываются, своими острыми клювами отрывают полоски плоти и с удовольствием их заглатывают. Вытаскиваю нож и отрезаю себе немного мяса. Вонзаюсь зубами, но оно на удивление очень нежное, по губам и щекам течет горячий сок. Остальные тоже отрезают для себя куски, осторожно держа горячее мясо в руках пока едят.

– Мы взяли эти тела с прошлой кампании, и сохранили их для сегодняшнего дня, дабы они принесли нам удачу в грядущих сражениях, – информирует нас Орак, его толстый язык слизывает с клюва застывающий жир, – мы надеемся снова отведать этот сладостный дар во время предстоящей войны.

– Так О'вар же сейчас затевает войну с людьми? – обеспокоенно спрашивает Шеффер, пристально глядя на Орака.

– Да, так и есть, – соглашается крут. При взгляде на остывающее мясо в руках меня начинает мутить, к горлу подступают рвотные массы. Я вспоминаю слова Ориеля.

Каннибалы. Круты – каннибалы. Да для них ничего не стоит съесть даже своего сородича. Смотрю на остальных, которые приходят к такому же выводу. Руки Троста дрожат, Таня зажимает рот руками, Стрелли откидывает от себя кусок мяса, притягивая к себе озадаченные взгляды окружающих крутов. Задыхаясь, Квидлон отворачивается и его тошнит на пыльную землю, его рвота перемежается с рыданиями.

– Что‑то не так? – спрашивает Орак, его иглы слегка приподнимаются. Трост готов сказать что‑то, но Полковник останавливает его.

– Думаю, возможно, волнение от стычки расстроило наше пищеварение, – спешно отвечает Шеффер, бросая на нас ядовитые взгляды, предотвращая возражения.

– Понимаю, – крут удовлетворен объяснением Шеффера, и его иглы снова опадают, – тогда возможно почетное блюдо будет вам более приятно.

Он встает и машет рукой одному из крутов, тот исчезает на минуту, после чего возвращается с накрытым подносом. Ничего не могу поделать, но замечаю, что серебряное блюдо выглядит явно Имперским, возможно его украли из какого‑то знатного дома.

– Мы вместе разделим этот кусочек, – с уважением произносит Орак, – ваш род и наш будет связан, когда мы разделим меж нами сущность врага. Съев его вместе, мы расширим клан. Никогда раньше я не позволял разделить пищу с людьми, но ваши действия впечатлили меня. Вы дрались как смелые воины, и вы с гордостью сидите на пиршестве. Теперь присоединитесь ко мне.