Отряд Неудачников

Тот резко обернулся, судя по выражению лица, собираясь одернуть приставучую бабу, но, увидев перед собой привлекательную девушку, тут же расплылся в широкой улыбке:

– Сам только подошел. Говорят, убили кого-то. То ли сбили, то ли расплющили…

– Или разорвали, – добавил я, подходя.

– Или так, – не стал спорить мужчина.

Мы с трудом протиснулись в центр толпы и как раз вовремя, чтобы застать допрос свидетеля:

– Так я же говорю, дорогу не перебегали мы, машин никаких не было, шли себе на стоянку, байки наши забрать… Он, значит, прикурить меня попросил, ну я и дал огня. И тут его ка-а-ак…

И парень в черной косухе показал руками, как именно.

– Вэйп? – со знанием дела уточнил полицейский.

– Я что, на вэйпера похож по-вашему? – обиделся свидетель.

Сирена оттеснила меня в сторону и зашептала на ухо, прижимаясь:

– Видел?

– Что?

– Тело.

– Неа.

– Потому что нет никакого тела. Говорят, они его по кускам собирали и в пакет складывали. Понимаешь, что это означает?

– Еще один человек-паззл. И у меня даже есть новый подозреваемый.

– И кто это?

– Я.

– А если серьезно?

– Так я и не шучу. Это с этими двумя «байкерами» мы вчера в кафешке схлестнулись. Вон тот, что показания дает – товарищ ревнивца. Которого, как я понимаю, в пакет и сложили…

– Угу. Есть куда засунуть, чтобы не потерять?

Сирена что-то протянула мне, и я машинально взял.

И только потом посмотрел, что именно это такое.

Ухо. Простое человеческое ухо.

И только благодаря внезапному оцепенению я не заорал и не отшвырнул его в сторону. Медленно выдохнул, достал из кармана целлофановый мешочек с завернутым в него хот-догом, вытряхнул и засунул туда ухо.

– Смотри только, не съешь по ошибке. При первой же возможности нужно передать его Химику. Значит, говоришь, очень ревнивый и конфликтный был паренек?

– Если он не врал, то его пассия на пьянке объясняла какому-то левому мужику разницу между благородной феляцией и банальным отсосом. На практике.

– И он об этом узнал? Веский повод для повышенной агрессии, согласна. Выходит, этот «байкер» не только на тебя вчера наехал, но и на «нашего» супера?

– Похоже на то. Надо бы и тебе как-то с этим свидетелем переговорить.

– Мне? – вскинула бровь Сирена.

– Так я с ним уже того… побеседовал. Уверен, что он мое лицо помнит – в том числе и наощупь.

– Извини, не сообразила. Если его не увезут, то попробуем перехватить.

К счастью, парнишку не стали задерживать, лишь взяли его данные и попросили подписать пару бумаг. Скорее всего, протокол с показаниями и подписку о невыезде.

– Молодой человек! – окликнула торопливо шагающего байкера Сирена.

– Чего надо?

– Журнал «Ревущие моторы» – байки, тюнинг, драг-рэйсинг и так далее. Не расскажете, что там случилось?

– Кореша моего убили – вот что случилось! И я это… того… – он наморщил лоб, явно пытаясь родить какую-то умную мысль, и, спустя секунд десять, выдал, – Без комментариев!

– Вы видели нападавших?

– Без комментариев.

– Их было много?

– Сказал же – ничего не буду вам рассказывать!

– Даже мне? – я вышел из тени, в которой прятался до сих пор.

– Я тебя помню, – выдал байкер и снова изобразил работу мысли.

– Не напрягайся, это вы со мной вчера в кафе дрались. Я – преподаватель по изобра…

– А, точняк! Ты же хахаль Лизки-давалки! Тебя еще Маринка по башке бутылкой пизданула!

Многозначительности «Гх-хм», изданного Сиреной, позавидовали бы древние трактаты буддийских мыслителей.

– Рассказывай, кто друга твоего пришил. Не бойся, она диктофон выключила.

И он рассказал. После драки парни проводили девушек до общежития, и решили отметить победу над «Лизкиным хахалем». Правда, ввиду позднего часа спиртное им бы уже не продали, так что они решили «позаимствовать» его у отдыхающей на лавке парочки.

– В смысле, два друга?

– Не, пацан с девкой. Тощий такой, в ветровке…

– Высокий или низкий? Рыжий или короткий? Приметы помнишь какие?

– Неа. Темно же было. Вот девку его помню, клевая телочка: ноги от ушей, сиськи – во!

– А лицо, цвет волос, глаз?

Свидетель задумался и, наконец, замотал головой:

– Не, лица не помню. Да я и не смотрел особо. Мы просто пивас у них отжали на расслабоне и дальше пошли.

– А та парочка что?

– Да чего они сделают-то? Пацан совсем доход – обычный терпила. Брякнул чего-то нам в след, и в кусты свалил.

– Брякнул? Что-то типа «что б ты подавился»? – тут же насторожилась Сирена.

– Да хер там разберет! Мы же уже гашеные. Да и нам как-то и похуй было, чего он там вякает…

– И что потом?

– Да ничего. Мы пивас допили, сколько там оставалось, и пошли к байкам своим. А Санек вдруг кашлять начал, за горло схватился, на колени бахнулся ну и…

– Ну! И?

– Ну и порвался нахуй, на сто маленьких Саньков.

Сирена задумалась и спросила:

– А ты не слышал никаких странных звуков перед этим?

– В смысле?

– Например, хруст, или смех. Щелчок?

Парнишка снова задумался. И, наконец, кивнул:

– Было! Кони ржали, помню…

– Ч-чего?! – глаза у Сирены стали большими-большими.

– Лошадь, говорю, заржала. А потом щелкнуло чего-то.

– Ты уверен, что это была именно лошадь?

– Неа. Мог и конь быть – я в этом не особо разбираюсь.

– А тот щелчок, он на что был похож?

Байкер задумался.