Отряд отморозков. Миссия «Алсос» или кто помешал нацистам создать атомную бомбу

В 1940–1941 гг. Берг тренировал команду Red Sox, зарабатывая неплохие деньги – 4000 долларов в год (сегодня это 70 000 долларов). Но сезоны сменяли друг друга, и его тревога росла. В Европе царили хаос и разруха, бушевала война, а он все так же подшучивал над питчерами на площадке для разминки. Как всякий еврей, Берг испытывал естественную антипатию к нацистам и особенно ненавидел их за гонения на образованных людей. Нацисты сажали в тюрьмы профессоров и травили ученых, громили печатные станки и сжигали книги. Это приводило его в бешенство.

В январе 1942 г. Берг наконец-то получил шанс внести вклад в борьбу с фашизмом. Учрежденный правительством Отдел по межамериканским связям (ОМС) во главе с другом Берга Нельсоном Рокфеллером занимался во время войны продвижением интересов США в Латинской Америке, и его деятельность велась по самым разным направлениям. Например, работники ОМС вели от лица Эквадора переговоры по вывозу перуанских беженцев с Галапагосских островов, где впоследствии разместилась база ВМС США. Другим направлением была борьба с популярностью нацизма в Южной Америке. Нацисты годами разжигали на континенте недовольство, распространяя слухи об американских солдатах, которые насилуют женщин, а также крадут мясо, сахар и керосин, предназначенные для местных жителей. Рокфеллер и его сотрудники отвечали проамериканской пропагандой. Они организовывали выставки южноамериканских художников в Нью-Йорке и настойчиво склоняли голливудские студии к тому, чтобы в концовках романтических фильмов влюбленные улетали не в Париж, а, скажем, в Рио-де-Жанейро. Поскольку в Южной Америке был популярен спорт, Рокфеллер предложил привлекать в качестве послов доброй воли спортсменов вроде Мо Берга и посылать их в пропагандистские турне.

Помимо борьбы с нацистами, для работы на ОМС у Берга была и другая, личная причина. Зимой 1941 г. его отец был прикован к постели из-за неизлечимого рака, но оставался столь же суровым и безжалостным, как и раньше. Незадолго до нападения на Пёрл-Харбор он на несколько дней впал в забытье, а когда очнулся и услышал эту новость, с трудом приподнялся на локте. «Где мои мальчики?» – требовательно спросил он. Он хотел, чтобы его сыновья сражались за свою страну. Сестра Берга сказала, что они дома. «И что они там делают?» – проворчал старик.

Поступая на работу в ОМС, Берг надеялся наконец-то заслужить одобрение отца. Но он ничего не успел ему рассказать: Бернард снова впал в забытье и вскоре скончался. Берг как-то сказал приятелю, что присутствие отца хотя бы на одном матче порадовало бы его сильнее, чем взятие всех рекордов Бейба Рута. Но Бернард никогда не посещал бейсбольные матчи и теперь уже никогда не узнает, что его сын тоже участвует в войне. Хотя Берг сыграл свою последнюю игру в Главной лиге в 1939 г., официально он из бейсбола не уходил. Он сделал это в день смерти отца, в середине января 1942 г., полный решимости оставить этот период жизни позади, чтобы хотя бы призрак Бернарда мог им гордиться.

Пока ОМС прорабатывал детали поездки Берга – что заняло подозрительно долгое время, – другое ведомство предложило ему выступить по радио, обратившись к японцам на их родном языке. Берг согласился и выдал прочувствованную, хотя и довольно бессвязную речь. Он вспомнил обе свои поездки в Японию и посетовал, что две любящие бейсбол страны теперь стали врагами. Более того, он раскритиковал Японию за нападение на другие страны («Вы потеряли лицо и совершаете национальное сэппуку») и призвал японцев свергнуть свое правительство и установить демократию. Речь, конечно, не имела никакого значения, а упоминание о бейсболе, возможно, даже дало обратный результат: в том же году Япония запретила этот упаднический американский вид спорта. Впоследствии, когда американские войска занимали оккупированные врагом острова в южной части Тихого океана, японские солдаты выкрикивали самые гнусные в их представлении оскорбления в адрес Бейба Рута, надеясь, что это подорвет боевой дух американцев.

После выступления Берг продолжал прохлаждаться в Вашингтоне, месяц за месяцем ожидая назначения. Устав от тщетного ожидания, он в конце концов откопал свою 23-секундную пленку, отснятую в Токио в 1934 г., и стал предлагать ее различным военным ведомствам. По сути, эта запись сыграла роль резюме при его поступлении на шпионскую работу.