Отряд разделяется

Вероятно, от его пения у эльфов повяли бы уши, но таковых здесь не оказалось, и присутствующие остались довольны.

— Умбара муть! — исторгли из лужёных глоток пираты, выражая свой восторг.

— Ну, теперь ясно, кто мы? — горделиво улыбнулся главарь.

— Нет. Мы, хоббиты, оторваны от всего мира.

— Вашество, он сам напрашивается, отдай его мне! — злобно проревел Гах.

— Малыш, ты что, не помнишь?! — завопил вдруг Карлсон. — Это же самый знаменитый бандит Средиземья!

— Ну, наконец-то! — просиял атаман. — Я — Бармалей, он же командор, он же капитан, он же босс, он же шеф, но вы можете называть меня просто Вашество. — С этими словами он воткнул в землю кривую абордажную саблю и, опершись о её рукоять, гордо выпятил грудь.

— Нашество — потомок вольных капитанов Морского Народа, — продолжил Бармалей. — В лучшие годы моя эскадра доходила до пяти кораблей. Я плавал на юг, север и восток, повсюду грабя суда и сея страх. Лишь на запад ненавистные валары закрыли мне путь своей проклятой Чертой. Правда, я слышал, что Арда круглая, и пытался обойти Черту с востока, но земли Дальнего Востока тянутся бесконечно. Они пустынны и неприветливы, там погибли многие мои люди. Корабли требовали ремонта, и негде было пополнить запасы пищи и воды. Пришлось вернуться. А здесь нас уже поджидал флот Барендуинского Королевства. Они обложили нас с трёх сторон и прижали к предательской Черте. Моя измученная дальним походом эскадра была разбита. Лишь мне и небольшой горстке соратников удалось прорваться и достичь берега. И вот теперь мы скитаемся по Средиземью, во всех странах которого за наши головы объявлена огромная награда.

— А мы с судьбою встретимся на рее! — пропел Артист.

— А откуда у вас орки? — спросил осмелевший хоббит. Он уже стал проникаться к пиратам необъяснимой симпатией.

— Нашество интернационалист, я ненавижу все народы. И это не орки, а урукхаи. Ребята не виноваты, что родились в Рейхе. Они ненавидели муштру и военную дисциплину, поэтому парни выбрали свободу и влились в наши ряды. У нас все до единого отважные храбрецы и великие герои. Позвольте представить: боцман Блин, моя правая рука.

Боцман вышел вперёд и поскрёб загорелое пузо.

— Гах Одноглазый, непревзойдённый мастер надругательств, заслуженный садист Средиземья, сам его боюсь.

Гах кровожадно облизнулся, показав кривые зубы.

— Рэй Аркан, петельных дел мастер.

Рэй смущённо наклонил голову.

— Гард Артист, ну его вообще представлять не надо.

Артист сделал изысканный книксен, используя вместо юбки свою длинную тельняшку.

— Свэн Пузырь, мастер буха, ударом кулака убивает быка! — Толстяк поклонился, а Моторин вспомнил о своей шишке.

— Дил Молчун — самый скромный в банде. Но на топорах ему нет равных!

— А где Велп?

— Я тут, Вашество, одну штуку оттопырил. — В руках Велпа появился странный шар.

— Это что, Блин?

— Можно я, — вмешался Бродо.

— Развязать, — распорядился Бармалей, и Велп тут же разрезал верёвки.

— Это палантир, — объяснил Бродо, настраивая агрегат.

Вскоре перед ним уже была знакомая картина: берег Валинора и… Пираты сразу заинтересовались и придвинулись к палантиру…

На экране появилось множество прекрасных эльфин. Они вальяжно и неторопливо сбрасывали с себя одежду и грациозной походкой неторопливо брели к воде, завораживая красотой своих линий. Своей наготой они обнажали само совершенство и абсолютную гармонию…

Бедные бандиты! Они никогда не видели ничего подобного! Пираты краснели, бледнели, вздыхали, стонали, охали, цокали языками и причмокивали губами. Поминутно раздавались вопли и ругательства всех народов Средиземья, от традиционного «Умбара муть!» до экзотического «Ох Элберет бы эту Гилтониэль!»

Свэн прижимал руки к сердцу. Дил закрывал руками глаза, но невольно подглядывал в щёлочки между пальцами. Велп хлопал округлевшими внезапно зенками. Блин скрёб себя во всех местах. Рэй скрежетал зубами. Гах оценивающе посмотрел на Ромашку, но тут же плюнул и вновь обратился к экрану.

— Вот чего нас хотели лишить проклятые валары! — вскричал Бармалей, указывая на эльфин остриём своей сабли.

На Гарда внезапно накатило вдохновение:

Молодая урукхайка
В синей юбочке короткой
Так похожа на элъфийку,
Когда снять её захочет…

Бродо, который неоднократно уже видел манящую картину, и то должен был долго набираться мужества, чтобы оторвать взгляд от захватывающего зрелища. Он тихонько подобрал валявшийся кинжал и перерезал верёвки у своих спутников, но те, вместо того, чтобы бежать, присоединились к зрителям. Красота — страшная сила!

Она не подействовала только на Ромашку, которая в ярости раздавала пощёчины хоббиту и гномам (хитрый карлик успел затеряться в толпе пиратов). Хлопки пощёчин привлекли внимание Бармалея.

— Как она меня достала! Эй, Гах, посади её в клетку!

— С удовольствием, Вашество!