Отряд смерти инков

Солнце казалось, становилось все больше и больше по мере приближения к горизонту, а теперь оно врезалось в землю и наполнило пустыню бронзовым сиянием. Все, что всего несколько мгновений назад было уродливым и пустынным, стало странно красивым. Так я мог представить себе марсианскую пустыню. Затем аура исчезла, и пустыня погрузилась во тьму. Мы смотрели, как загорелись фонари в лагере внизу.

«Это Чили такое другое. Не знаю, привыкнем ли мы, русские, к этому», - вздохнула Лиля.

«Не похоже, что сами чилийцы когда-либо привыкли к этому конкретному месту. Насколько я могу судить, сейчас мы единственные люди в нем».

"Я знаю."

Ее богатая чувственность окутывала пустынную ночь атмосферой интимности. Она смотрела на меня темными глазами, расстегивая блузку и кладя ее на землю. Большинство русских женщин, с которыми я когда-либо занимался любовью, были гибкими балеринами по сравнению с Лилей. Она была достаточно сильной, чтобы перевернуть маленькую машину набок, но

ее широкие плечи более чем соответствовали кремовой гладью ее груди.

«Иди сюда, мой убийца», - приказала она.

На этот раз я оказался в паре с женщиной, почти такой же сильной, как я, женщиной, обладающей самыми примитивными и неотложными желаниями. Ничего не было запрещено и ничего не оставалось на волю случая. Каждый дюйм ее тела был страстным и живым, и к тому времени, когда мы соединились в окончательном объятии, мы спустились вниз, как солнце, - пылающие и светящиеся.

Потом мы прижались к спальне, и она подарила мне маленькую бутылку водки, которую тайно вытащила из палатки Белькева.

«Если бы я знал, что вы придете, я бы принес стакан», - сказал я.

«Мммм. Все ли американские шпионы хорошие любовники?»

«У нас есть специальный курс. В конце концов, есть стандарты, которых нужно придерживаться».

«Ты очень хорошо их поддерживаешь», - засмеялась она. «Вы все делаете хорошо. Хотел бы я видеть, как вы сражаетесь с индейцем. Я не думаю, что министр стоит таких рисков».

Ее губы отпили водку, и она вернула мне бутылку. Я оперся на локоть, чтобы выпить из нее.

«Производитель этого спального места забыл, что у меня могут быть гости. Здесь тесновато».

«Мне это нравится», - хихикнула она, прижимаясь своим телом к ​​моему.

«Я буду называть вас Никитой. Поскольку вы работаете с нами, у вас должно быть русское имя».

«Никита Картер», - попробовал я. «Я не знаю, как бы мальчикам дома это понравилось».

«Девушкам здесь это очень нравится. Мой Никита, я бы хотел, чтобы ты перестал рисковать своей жизнью ради этого никчемного Александра. Мне так не хотелось бы видеть, что с тобой что-нибудь случится. Пожалуйста, пообещай мне, что будешь осторожнее. "

"Обещаю."

«Я не верю тебе», - надула она. «Вы так говорите сейчас, но всякий раз, когда что-то происходит, вы бросаетесь перед Белкевым. Могу я рассказать вам секрет, который вы никому не расскажете? Белькев - дурак, идиот. Никого в Москве не волнует, вернется ли он когда-нибудь . "

«Тогда вот что я тебе скажу. Давайте все прыгнем в лендроверы рано утром и оставим его здесь. Мы дадим ему бутылку водки на ночь и бутылку лосьона для загара на день».

«Мне нравится эта идея», - улыбнулась она. Ее пальцы ласкали мою грудь. «Мне бы еще лучше, если бы я знала, что увижу тебя снова. Куда ты поедешь из Чили, Никита?»

«Вернувшись домой. Я работаю профессором эротической инкунабулы, когда у меня нет никаких заданий».

«Ты меня обманываешь? Да, ты меня обманываешь. Ты всегда шутишь, Никита. Я никогда не знаю, когда ты говоришь мне правду. Я бы почувствовал большое облегчение, если бы узнал, почему ты охраняешь Белькева. Так я воображайте плохие вещи, которые заставляют меня волноваться.

Я положил руку ей на руку.

«Ты красивая девушка, Лиля», - сказал я ей.

"Спасибо."

"Как вы думаете, я говорю вам правду?"

«Ну, я не знаю, но я бы хотел тебе верить».

«Хорошо, потому что ты такая. Красивая и невероятно сексуальная. А вот еще кое-что, что правда. Ты, наверное, самый сексуальный агент во всем КГБ».

Она вырвала свою руку из моей.

«Ты снова подшутишь надо мной. Или ты думаешь, что все - шпионы?»

«Нет, только ты. Кремль никогда бы не позволил старому развратному дураку, как Белькев, путешествовать по миру, если бы он не мог контролировать его, и единственный способ контролировать такого человека - это секс. Ты тот, кто всегда с ним , убедившись, что он заткнулся и пошел спать, когда он слишком много выпил и начал болтать. Никто не мог сделать это с Белкевым, и поэтому они поручили вам эту работу. А с тех пор, как его люди в лагере не были вы смогли выяснить причину, по которой я присоединился к веселью, вы думали, что сможете выяснить ». Я провел рукой по коже ее атласного живота. «Вот, Лиля, если бы кто-нибудь мог, ты бы могла. Но ты не можешь».

"Сволочь!"

Это было первое, что она сказала по-английски.

«Вы хотели правды».

«Отпусти, убийца».

Она сняла спальный мешок и встала. Обнаженная и рассерженная, она была зла.

«Если я когда-нибудь увижу вас в Москве, я прикажу убить. С удовольствием».

Я вытащил «люгер» со своей стороны спального места и протянул ей.