Отряд смертников

Глеб встал, подошел к Егору, поправил безвольно свесившуюся с лежанки руку, осторожно уложив ее вдоль тела. Приблизился к темному окну, бездумно в него уставясь. Под ногами звякнули гильзы. Их здесь много, целая россыпь, от девятимиллиметровых пистолетных патронов. Штук полсотни, даже больше, причем у одного окна, а их тут семь. Из пистолета Макарова? Но это сколько необходимо расстрелять магазинов? Из «Бизона»? У того шнековый магазин емкостью на шестьдесят четыре патрона, что вполне соответствует количеству гильз. И в кого стреляли? В тварь? Ну-ну! Та, если сразу не завалить, такие танцы вокруг машины устроила бы! В человека? Судя по тому, что нигде не видно пулевых отверстий, ответных выстрелов не было. И окно целое… стрелок, после того как закончил палить, аккуратно его прикрыл. Еще одна загадка, ответ на которую вряд ли удастся узнать.

«А вообще нам повезло». – Глеб обвел вокруг взглядом.

ГАЗ-66, или «шишига», как его частенько называют, – грузовик армейский и потому обладает отличнейшей проходимостью. На этом даже лебедка в наличии. Будка утеплена, весь набор необходимой мебели для проживания, газовая плита в пару к буржуйке, на крыше генератор пристроен. Сто процентов, что на машине дизель установлен. Отличная техника для глубоких рейдов по бездорожью.

«Или для выживания в условиях апокалипсиса, – усмехнулся он. – Только кто же мог знать, что любая техника станет неотъемлемой его частью? И еще жаль, что никаких припасов не оказалось. Вероятно, неведомый стрелок – или сколько их тут было? – унес все с собой. Продукты – проблема еще большая, чем количество патронов, которое ничтожно. На дворе – зима, время, когда питание должно быть очень калорийным даже в том случае, если просто сидеть на месте, что нам совсем не грозит. И потому придется лезть в какую-нибудь задницу, чтобы добыть хоть что-нибудь съестное».

Застонал Егор, и Чужинов взглянул на него. Паренек держится, и только лишь во сне, когда он не может себя контролировать, можно услышать его стоны. Егор – молодец: несмотря на страдания, не умоляет, чтобы от него избавились. Понимает, что они будут переть его на себе до последнего, рваться из последних жил. Иначе нельзя: в мире и без того осталось так мало человеческого. И чем они тогда будут отличаться от тварей?

Заворочался на лежанке Прокоп, встал, потянулся, хрустнув суставами. Уселся на перевернутое ведро перед печкой, сказал:

– Жаль я все же сигареты выбросил, покурить бы сейчас. Глеб, ты вот что, спать ложись. Я как сильно устану, заснуть не могу. К утру обязательно рубить начнет, тогда и посплю. Ну а пока не вдвоем же нам бодрствовать?

Глеб кивнул. Почему бы и нет? И уже в спину услышал негромкий голос Киреева:

– Чужак, вижу я, как ты себя казнишь. И напрасно: нет твоей вины ни в чьей смерти. Никто нас с тобой на аркане не тянул, знали, на что шли. Так что зря ты душу себе рвешь. И вообще: если бы не ты, давно бы уже никого не осталось.

– Эдак мы скоро и до самой Москвы дотопаем, – заявил Денис.

Они втроем, уже при свете дня, рассматривали карту, решая, как им быть дальше.

– Может, одному остаться здесь с Егором, а остальным мотануться в этот, как его… – Прокоп вгляделся в карту, – Муровск? Нет, не вариант. Туда день пути, там время понадобится, чтобы что-нибудь отыскать, и обратно столько же. Итого трое суток.

Глеб кивнул, соглашаясь: смысла нет. Идти ночами – самоубийство.

– Жаль, что тут шаром покати, – продолжил Прокоп. – Иначе посидели бы тут дней несколько, а там, глядишь, и потоп закончился бы. И Егору к тому времени полегчало бы.

Никто не сказал ни слова, будто соглашаясь, хотя все отлично понимали, что Егору полегчает только в том случае, если он срочно попадет в руки квалифицированных врачей.

– Значит, так, – начал Чужинов, – мой план таков. Доходим до Муровска, там ночуем. На следующий день запасаемся продуктами, сколько получится, и двигаемся строго на юг. Здесь, – ткнул он в точку на карте острием пули автоматного патрона, – железнодорожный мост через Одну. Даже если, как выразился Андреич, потоп еще не закончился, он нам будет не помеха. Еще три дня пути, и выходим к Полянску. Там, насколько я знаю, места уже обитаемые. В общем, дней за пять уложиться должны.

– А почему не на север? – спросил Киреев, рассматривая карту.

О том, чтобы возвращаться назад тем же путем, через Однинск, никто даже речи не завел. Слишком свежи были в памяти события последних дней. И еще: преследующая их тварь никуда не делась, она продолжала рыскать, отыскивая их след, и наткнуться на нее шансов достаточно.

– Прокоп, на север пару дней до ближайшего селения пылить, – возразил ему Денис. – А жрать уже сейчас хочется. Или ты предлагаешь в Красноволочинск заглянуть? Он как раз по пути.

– Вот уж только не туда. В нем населения когда-то около полумиллиона было, представляю, сколько сейчас там тварей. На него сразу ядерную бомбу можно кидать, и то не факт, что одной хватит.

– Ну тогда и обсуждать нечего. Командуй, Чужак.

Глеб подошел к Егору, уставившемуся в одному ему видимую точку на потолке:

– Как ты?