Отряд смертников

Визитеру имя «Антоха» не подходило совсем. Так часто называют дворовых пацанов, этот же им не был. Высокий, ростом с Чужинова, в плечах если и уже, то не намного. И возраст совсем не щенячий – за тридцать. Выпирающие скулы, деформированные ушные раковины, густые, почти сросшиеся брови и бросающийся в глаза шрам на шее. Его-то после слов Чужинова он и потрогал.

– Это тебя, Чужак, судьба сюда привела, не меня. Со мной все по-другому. Я, – и он обвел вокруг себя рукой, – здесь главный.

Они стояли друг напротив друга набычившись, и в воздухе витало такое напряжение, что, казалось, миг – и между ними проскочит электрический разряд.

– Ну так что, как будем проблему решать? – после затянувшегося молчания, когда они пытались убить друг друга взглядами, спросил наконец Чужинов. – Я ведь и сейчас должок с тебя не снимаю. Его вообще можно только одним способом снять, и ты знаешь, каким именно.

– Вот и я чувствую, что у тебя передо мной должок, – ответил Антоха и оценивающе взглянул на спутников Чужинова. – Сошлись наши дорожки, Чужак, да так сошлись, что вдвоем нам дальше будет узко идти.

– Знаешь, Антоха, если бы не обстоятельства, хрипел бы ты уже на полу, если б мог еще хрипеть. Я так понимаю, спокойно отсюда уйти ты нам не дашь?

– Правильно понимаешь, Чужак, абсолютно правильно.

– А не боишься, что я прямо сейчас тебя хлопну?

– Нет, не боюсь: если сдержался, то и дальше сможешь. Ты ведь не дурак, Чужинов, чтобы давать своим эмоциям волю, иначе столько бы не протянул.

«Идиотская ситуация, идиотский диалог, – поморщился Глеб. – И вообще: надо же было так по-дурацки влипнуть. В одном он не прав: и у меня далеко не всегда получается себя в руках держать».

– Ладно, пойду я, подумаю, как дальше жить. Не скучай без меня, скоро буду.

Чужинов лишь зло усмехнулся ему в спину.

– Кто этот Антоха? – спросил Рустам сразу после того, как Крапивин захлопнул дверь, со стуком задвинув щеколду.

– Антон Чернявин, погоняло – Чернявый.

– И кто он – Чернявый, объяснит мне кто-нибудь? – Рустам рассовывал по карманам разгрузки автоматные магазины. Те, что до времени лежали в рюкзаке, а сейчас могли понадобиться.

– Сучий потрох, вот кто. – Прокоп Киреев занимался тем же. – Бандит, кто же еще. Глеб, это ведь он Олега Гурова?..

– И он там присутствовал, – подтвердил Чужинов. – И как же у меня промашка вышла, сам не пойму? Сверху бил под левую ключицу, но почему нож в сторону ушел? Не до того было, чтобы пульс щупать: спешил с остальными управиться – там еще двое оставались.

«И Марина», – подумал он.

Семен, задернув занавеску на окне, с грохотом подтащил к нему стол, опрокинув его набок. Столешница толстенная, вполне сможет удержать пулю, хотя и не факт. Дверь точно выдержит, на то она и рассчитана, и даже оконце в ней есть. Реалии изменившегося мира, когда для спасения жизни приходилось учитывать все: неизвестно, где настигнет тебя беда.

– Глеб, это с Кодой связано? – Егор занял место сбоку от окна и теперь осторожно в него выглядывал, чуть сдвинув занавеску.

Чужинов кивнул: именно.

– А Гуров, он кто? – продолжал расспрашивать Джиоев. – За Коду слышать приходилось: наведался туда пару лет назад темной ноченькой какой-то человек и занулил половину бандитов в один ножичек. Все на Чужака грешат, но спрашивать в открытую боятся. – Рустам улыбался.

– Олежа Гуров? Был такой хороший паренек. Пока этим козлам в руки не попался. – Прокоп стоял у дверей, держа автомат наготове. – Эти черти так над ним измывались, в кусок мяса превратили. Хотя, казалось бы, за что?

Чужинов кивнул снова: Олега он едва признал, хотя тот его напарником почти три года пробыл. Сколько им вдвоем испытать пришлось, в каких только ситуациях они не побывали, а тут буквально на пустом месте.

Кто-то слил бандитам информацию о чужиновских закладках. А в них чего только не было! И стволы, и патроны, и медикаменты, и продукты. И все – ящиками, ящиками, ящиками. Логика у бандитов была проста: поскольку Гуров – напарник Чужака, знать он о них должен. Втроем парни тогда были. Двоих бандиты убили сразу, а Олега взяли раненым. И насмерть запытали. Ничего им Олег не сказал, как они над ним ни измывались. Да и как он мог сказать то, чего не знал? Потому что нет у Чужинова никаких тайных складов и никогда не было.

Уже позже Викентьев высказал предположение, согласно которому конечной целью акции был сам Чужинов. Причина? То, что Глеб дорогу многим перешел, а еще большим крови попортил, – это даже не обсуждается.

– Весь расчет был на то, – говорил Викентьев, – что голову ты потеряешь, когда узнаешь, что с Гуровым произошло. Одно дело, когда от пули, в бою, и совсем другое, когда вот как с твоим другом.

А Чужинов ее и потерял – в Коду отправился. Так что не прав Чернявый, утверждая, что Глеб всегда может себя сдержать.

– Сколько у него бойцов? Человек полтораста наберется? Всех не положим – это ясно, но проредить сумеем славно. – Денис, приоткрыв оконце в дверях, выглядывал в пустой зал.