Отряд «Утренние Совы» (СИ)

Упала разящим мечом с небес,
Огромная птица в рассветный час.
О бойтесь мести! и ящер и бес!
За кровь человечью страдайте!
Не праведным гневом воин ведом,
Не праведной злобой он дышит!
А просто природы такой закон,
Что в сердце навечно вышит!
Не нужно сидеть и ждать на печи,
Когда просветленье случится.
Только в бездействии вашем, враги,
Готовы сполна насладиться!

Задание

На одной из земель. Где-то на задворках Вселенной.

Летняя ночь была прохладной. Небольшой костёр освещал полянку и тени деревьев, то и дело пытались превратиться в загадочных существ и убежать подальше в темноту. Искорки костра уносились к звёздному небу, но гасли прежде, чем успевали ощутить красоту полёта. Рождающаяся луна[1] свисала крюком и пыталась зацепить редкое облачко.

Иногда вскрикивала проснувшаяся птица напуганная ночными хищниками, но недовольно пискнув вновь слушала тишину и потрескивание костра. Деревья шелестели свою загадочную мелодию подпевая ночной тишине.

Огромные сосны, похожие на гигантские секвойи, уносились своими вершинами вверх. Они, словно немые великаны охраняли жителей леса наблюдая с высоты за тем, что происходило внизу, от этого на Душе было тепло и спокойно.

Я поплотнее запахнул военную куртку, чтобы не терять драгоценное тепло и поворошил палкой костёр. Искры взметнулись к звёздам. Я проводил их взглядом и погрузился в раздумья глядя на танец пламени.

Никаких мыслей в голову не приходило, перед глазами стояли сцены последней миссии на захваченной Дарками[2] планете. Я смотрел на костёр, чтобы избавится от сцен жестокости, которые подчас устраивали сами люди спасая свои шкуры и выслуживаясь перед Дарками.

Рядом испускал пар недавно вскипевший чайник и ароматный запах чая отвлекал меня от этих наваждений.

— Неужто страх перед смертью сподвигает человека к жестокости? — вздохнув, вслух произнёс я и вновь поворошил костёр, словно надеясь получить от него ответ.

Искры метнулись вверх, но ветер изменил направление и несколько искр упало на мою камуфляжную форму. Я машинально стряхнул их, чтобы не прожечь одежду.

Отличительных знаков я не носил, кроме одного — нашивка на рукаве куртки с изображением белой совы летящей на фоне звёзд. Эта белая сова была моей визитной карточкой, хотя скопировать знак мог кто угодно. Мне нравилась эта птица за своё спокойствие и невозмутимость, за ту мудрость, силу, мистицизм, которые она олицетворяла и наводила этими качествами такой страх на врагов, что они приписывали ей ещё больше возможностей и ещё больше боялись своих собственных фантазий.

Принадлежность меня к военным выдавала только моя форменная одежда. А вот телосложением я никак не дотягивал до накачанных и мускулистых вояк. Ростом я тоже не выделялся среди обычных людей, да и сказать по моему внешнему виду о каких-то отличиях от обычного человека было нельзя. В армии я никогда не служил и никогда не работал. Там меня вообще никто не знал. Я не был тайным агентом, наёмником или шпионом. Я был сам по себе. Я был обычным человеком, по крайней мере я так считал. И действовал всегда только по собственному разумению и пониманию того, что происходило вокруг.

Сейчас я проводил время на забытой всеми планете наслаждаясь её природой, где дул свежий ветер, воздух был чист, а вода, словно из сказок, залечивала раны и оживляла. Но сказки никакой не было. Влияние планет и космического излучения создавало на этой планете-земле прекрасные природные условия, при которых вода приобретала лечебные свойства, а я мог восстановиться и подлечить свои не очень серьёзные раны. Кстати, Дарки, зная об этих свойствах воды, привносили через религии на планетах искажённое мировоззрение и приписывали эти возможности, изменение свойств воды, только своим избранным ставленникам. Об этом я не хотел думать, но мысли всё равно цеплялись друг за друга и возвращались к Даркам. И я усилием воли переключил своё внимание на окружающую меня природу.

Это был настоящий райский уголок, где я отдыхал Душой от извечных войн, жестокости и насилия. Название этой планеты-земли я не знал и называл это чудо природы Дана, в честь девушки-ведуньи, которая на одной из планет излечила мои раны.

«Так откуда берётся жестокость?» — мысленно задал я себе вопрос и опять не нашёл ответа. Только эхом в мыслях звучало слово «страх».