Отряд

Снаружи оказалось довольно тепло. Они стояли на покатом корпусе модуля, настороженно вглядываясь в сомкнувшуюся вокруг них ночную тьму, втягивали широко раздувшимися ноздрями долгожданный сухой воздух Земли и никак не могли понять, рады они возвращению домой или не очень. Как-то сразу стало совершенно ясно, что дом этот слишком огромен и в нем не так уж много найдется уголков, где такие люди, как они, могли бы чувствовать себя в полной безопасности.

Эта ночь была безлунной.

Какая-то полупрозрачная кисея равномерно затянула небо, и сквозь нее то здесь, то там просвечивали редкие звезды, так что нельзя было разобрать ни одного знакомого созвездия.

— Что за черт… — пробормотал Вешняк, задирая голову в зенит и придерживая рукой пилотку. — На облака вроде не похоже.

— Небо как небо, — пожал плечами Александр. — Мутноватое, правда… Интересно, где наши? Ни хрена не видать.

— Мутное небо… — саркастически хмыкнул сер-жант. — Мы же не в городе. С чего бы это ему быть мутным?

— Может, дым? Чуешь, гарью пахнет?

— Чую. Только гарь-то старая. То, что здесь горело, давно головешками стало. Что будем делать, товарищ лейтенант, кричать или стрелять?

— Ждать. Сейчас лето, значит, скоро рассветет. А ночью без луны да по незнакомой местности… только ноги ломать. Э, гляди-ка, Сергей, видишь?

Где-то далеко впереди вспыхнул и погас вертикальный луч мощного фонаря. И снова вспыхнул. И снова погас. Короткие и длинные лучи перемежались в определенной последовательности.

— Азбука Морзе! — воскликнул Александр. — Это наши! А ну-ка… Так… тра: что за черт… а! Ж-д-е-м у-т-р-а, ж-д-е-м у-т-р-а, ж-д-е-м у-т-р-а. Опять то же самое. Ну и правильно, мы тоже ждем… Что?

— Возьмите, товарищ лейтенант. — Пока он читал послание, Вешняк успел слазить вниз, в кабину модуля, и теперь протягивал Александру фонарь из аварийного запаса. — Ответить бы надо.

— Давай. — Велга принял фонарь, подумал, что-то припоминая, и замигал в небо: «Понял вас. Понял вас. Понял вас». В ответ получил: «Видим. Рады. Ждем утра. Конец связи» и выключил фонарь.

Они уселись возле открытого люка. Со всех сторон окружающая их ночь родной планеты казалась гораздо более враждебной, чем слабое перемигивание лампочек на мини-пульте в кабине аварийного модуля, созданного чужим разумом и чужими руками.

Сергей Вешняк оперся на локоть, принимая полулежачее положение, привычно похлопал себя по карманам гимнастерки и тяжело вздохнул. Курево кончилось давно и у всех.

— Давно хотел вам сказать, товарищ лейтенант, — кашлянул он, — да все как-то не с руки было.

— Что именно?

— Да вот насчет Милосердия Бога этого ихнего…

— А что такое?

— Да ведь… это… сломалась штука-то.

— Как это сломалась? Что ты плетешь?

— И вовсе я не плету, — слегка обиделся сержант. — Давно уже сломалась. Аккурат как мы «спасательную планету» покинули. Я говорить не хотел, чтобы наших сварогов не расстраивать. Да и нам так лучше, а то еще неизвестно, чем бы все кончилось.

— А ну покажи, — потребовал Велга. Вешняк вздохнул, сопя, полез в вещмешок и достал оттуда завернутую в тряпицу драгоценную пирамидку.

— Смотрите сами.

Милосердие Бога было мертво.

Исчезло теплое желто-оранжевое свечение. Растворились и пропали дивные цветные тени в глубине.

Лейтенант держал на ладони четырехгранную пирамидку из неизвестного материала. Темную и холодную.

— Сдохла, — с сожалением в голосе сказал Веш-няк. — Я же говорил.

— М-да. Действительно. Жалко, однако. Хоть нам вроде и все равно, а все равно жалко. А, Сережа?

— И не говорите. Я как заметил, так сердце прямо кровью облилось, как будто у меня дружка близкого убили. Но делать-то нечего — терпел, молчал…

— Ты молодец, — печально похвалил его Александр и протянул сержанту мертвое Милосердие назад. — Возьми, спрячь. Может, еще и пригодится на что-нибудь.

— Орехи колоть? — горько вопросил сержант, но пирамидку взял, аккуратно обернул тряпицей и спрятал в вещмешок.

Глава 3

Под утро на небо набежали уже настоящие тучи, и редкие звезды окончательно спрятались за ними. Рассвет занимался нехотя, словно через силу. Впрочем, на востоке виднелась полоска чистого неба, и, когда тяжелое, будто отсыревшее солнце выползло наконец из-за горизонта, люди были рады его первым, пока еще совсем не греющим лучам.

Пять аварийных модулей оказались разбросаны по плоской, словно лист бумаги, степи в пределах видимости. Кто-то оказался дальше, кто-то совсем рядом друг с другом, и не прошло часа, как отряд людей, а также старший советник Карсс и принцесса Стана собрались у модуля Велги и Вешняка, который волею случая оказался в самом центре относительно остальных.