Отряды зафронтовой заброски

Авторам настоящей книги удалось познакомиться с фрагментами интервью Виктора Полищука — канадского магистра права, профессора и доктора гуманитарных наук. Это интервью он дал украинскому агентству From-UA. В нем профессор обнародовал свое личное мнение об ОУН* — УПА* и шагах некоторых нынешних политиков, политологов и лжеисториков Украины по реабилитации «борцов за самостийную Украину». Он считал, что раскаяние в постыдных делах есть спасение жизни и что национализм может быть огромным. Но великим — никогда. В своей отповеди канадский профессор считает, что ОУН* — УПА* полностью действовала на стороне нацистов и вела непримиримую борьбу с народными мстителями.

В сегодняшней Украине, к сожалению, раскаяние не наступает, наоборот, идет процесс реверса в сторону героизации бандеровщины. Появилось даже понятие — необандеризация Украины.

Был еще один фактор, из-за которого многие в Западной Украине сейчас консолидируются с взглядами националистов на роль ОУН* — УПА*. Советская власть в отношении членов УПА* и их пособников действовала жестко, по законам того времени. Однако многие оправдывают участие родственников, близких, односельчан в оуновском движении вынужденной мерой, а именно насильственным принуждением со стороны бандитов принимать участие в их преступных акциях и таким образом якобы ставших незаконно осужденными. За время Советской власти не было возможности оправдать участие в УПА*, теперь же, когда украинские националисты оказались в структурах новой власти, им не имеет смысла отрекаться от ОУН* — УПА*.

Им лучше признавать «героями» даже таких, как Ярослав Стецко, который в 1941 году в своей автобиографии написал, что он является сторонником перенесения на Украину гитлеровских методов уничтожения евреев; как организатор резни польского населения Волыни Дмитрий Клячкивский — Клим Савур, которому по инициативе администрации Ровенской области поставлен памятник в Ровно…

Побратимы и лжесоратники отряда

Или умейте побеждать, или умейте дружить с победителем.

Фокион

За время деятельности отряда «Победители» его личный состав тесно взаимодействовал с другими отрядами

народных мстителей, но серьезную опасность представляли и лжесоратники, о которых будет рассказано в этой главе.

Время блицкрига для нацистов безвозвратно ушло. Отсутствие объективной информации о состоянии советской военной промышленности, ее производственных возможностях и планах военного командования противника заставило Гитлера обрушить гнев на головы руководителей своих спецслужб. В срочном порядке дополнительно создавались осиные гнезда по подготовке агентуры, забрасываемой за линию фронта в рамках операции «Цеппелин». Благо военнопленных хватало. Для этой цели Геринг выделил служителям плаща и кинжала целую боевую эскадрилью. Кроме проведения чисто агентурной работы по указанию Гиммлера создается даже воинская часть под названием «Дружина». Она должна была обеспечивать безопасность в тылу и, в случае необходимости, вести бои с партизанами. Ее командиром был назначен полковник Родионов — кличка Гиль.

Однажды личный состав «Дружины» привлекли для участия в операции по «прочесыванию» деревни, в которой укрывались партизаны.

«Когда «Дружина», — вспоминал Вальтер Шелленберг, — конвоировала длинную колонну пленных партизан, полковник Родионов приказал своим людям атаковать отряд СС, сопровождавший конвой. Немцы были застигнуты врасплох, и русские перебили их всех до одного самым зверским образом. Так люди, которые вначале искренне сотрудничали с нами, превратились в наших закоренелых врагов. Родионов, установивший связь с центральным штабом партизанского движения в Москве, заставил своих подчиненных выступить против нас. После этого избиения он вылетел с секретного партизанского аэродрома в Москву. Там он был принят лично Сталиным…»

Время и люди работали теперь против гитлеровцев.

К началу марта 1943 года на Ровенщине было создано партизанское объединение из 6 отрядов, в которых насчитывлось более тысячи хорошо вооруженных бойцов.

Один из руководителей партизанского движения на Ровенщине В. А. Бегма на совещании в Озерске в начале 1943 года говорил: