Отринуть любовь (СИ)

Она ожидала грубого ответа, но он почему-то смутился.

— Нет, не она. Но тебя это не касается.

— Еще как касается, — огрызнулась она. — Саша должен знать, какая шваль орудует в его собственном доме.

— Ему это не поможет, — хмыкнул тот.

— Я-то вам зачем? Думаете его мною шантажировать?

— Нам надо поговорить, — пояснил он. — А ты обеспечишь безопасность этих переговоров. Все что нам нужно — объясниться с ним.

— А что, просто так поговорить, без заложников, вам никак? — осведомилась она язвительно.

— Он многого не понимает, — отрезал Румянцев. — Сейчас он совершает одну из самых фатальных ошибок в своей жизни, неправильно выбирая друзей. Он думает заслужить лояльность старшего поколения Вечных, не осознавая, что эту лояльность невозможно заслужить в принципе. А твое присутствие здесь поможет нам удержать в стороне Хэйгена. Очень уж шустро он взял Сашку в оборот, а тот, как щенок наивный, рад, что его по шерстке погладили…

— Ну и как вы его удержите? — хмыкнула Юлька. — Мною, что ли? — она обидно рассмеялась. — Ну так я рада вам сказать, что тут вы крупно промахнулись. Я не имею на Хэйгена ни малейшего влияния, так, слегка знакомы, не более. К тому же, он очень упрямый и вас уж точно слушать не будет.

— Послушает как миленький, — Румянцев вернул ей презрительно-насмешливый взгляд. — Для начала, есть слушок, что он к тебе неровно дышит… Вот мы ему тебя и покажем. Посмотрим, как он уроки выучил.

— Какие уроки? — глядя, как он многозначительно ухмыляется, Юлька поморщилась от отвращения.

— Когда-то его беременную жену взяли заложницей, — пояснил Румянцев с прежней неприятной усмешкой. — А он слишком долго собирался. Или не поверил. Или думал, что он умнее всех. Или еще что. Ну и нашел ее потом у себя в башне, с перерезанным горлом и вспоротым животом. Думаешь, почему он на север сбежал? Западная башня и Западная стража — исторически главная часть его домена, но он сбежал оттуда, как от чумы. Думаешь, почему? Про Западную башню даже легенды ходят, что ее призрак там живет. И про кровь, въевшуюся в камни верхней площадки.

Юльке захотелось послать его самым виртуозным земным матом, но горло перехватило горечью. Я не знала, подумала она. Да и откуда мне знать. Теперь понятно, почему он все время так за меня боится, подумала она. Будто я хрустальная… Закрыв глаза, она выровняла дыхание, стараясь сохранить неподвижное выражение лица. Никто из них не должен знать, что ей больно. Они вообще ничего не должны о ней знать.

Я не дам вам повода издеваться, подумала она с ненавистью. Не дождетесь.

Меж тем Румянцев сел на краешек кровати, разглядывая ее со странной заинтересованностью, словно она была подопытным животным, от которого ждали определенной реакции на раздражитель, а получили нечто совершенно иное.

— Интересно, почему ты стал таким жестоким, — пробормотала она, с опасением отодвигаясь от него подальше.

— Я? — спросил он с сарказмом. — Разве? А мне говорили, что это ты убила Рейнарда, а не Шандр. Ножом. Ручками своими нежными, — он язвительно улыбнулся, пристально следя за ее реакцией.

— Я б этого подонка еще раз убила, — сказала она с яростной убежденностью.

— У нас с тобой разные взгляды на то, кто тут подонок, — глянув на нее искоса и с какой-то глубоко спрятанной тоской, он встал. — Ешь, пока горячее. И сиди тихо, если хочешь жить.

Все оставшееся время она нервно слонялась из угла в угол, а потом снова вскарабкалась на окно, просто так, чтобы еще раз вдохнуть прохладный, уже чуть морозный к вечеру воздух. Глядя, как стремительно садится солнце, она с отчаянием подумала, что в самом крайнем случае можно и сигануть. Зато сразу — насмерть… Мысль показалась ей настолько отталкивающей, что она решительно спустилась вниз и, чтобы перебить омерзительное чувство тоски и страха, залезла в ванну — надо же пользоваться здешними роскошными удобствами. Размокнув до сонливости, она выбралась из воды, намазалась всем, что нашла на ажурных полочках, и, свернувшись калачиком на мягкой кровати, попыталась заснуть.

Рес, подумала она с тоской. Пожалуйста, не слушай их. Не ведись на то, что они тебе скажут. Со мной все в порядке. И я сильная. Я теперь точно знаю, что я сильная. Я выберусь. Я не дам этим тварям торжествовать.

Глава 24. Допрос. ч.1