Отрицательные стороны прежнего институтского воспитания с культивированным пренебрежением ко всякому черному труду

Вообще семидневное пребывание в Сарах и постоянное соприкосновение с воспитанницами и воспитательским персоналом впервые обнаружило Директору, как новому для института человеку, отрицательные стороны прежнего институтского воспитания с культивированным пренебрежением ко всякому черному труду и необходимости преобразования воспитательной части в сторону практической приспособленности к жизни, согласно требованиям переживаемого времени. Неряшливость девиц, оставшихся без горничных, непорядок в костюме, легко устранимый при помощи иголки и нитки, постоянные вопросы: «А когда нам принесут умыться» или «А когда нам подадут чай», — все это заставляло сильно опасаться за благополучное продвижение по этапным пунктам. Лишь постоянные разъяснения и настойчивые указания, что прислуги с институтом нет, что все заботы об умывании, о кипятке для чая и пр[очем] должны взять на себя сами воспитанницы, мало-помалу улучшили положение дела и заставили многих воспитанниц трезво, хотя и не без ропота, взглянуть на неожиданно создавшееся положение. Дальнейший путь от ст[анции] Сары по этапам еще более приблизил воспитанниц к новой и неприглядной действительности, заставив большинство из них обходиться своими собственными силами, не надеясь на постороннюю помощь, почему следует думать, что воспринятая ими во время дороги наука жизни не останется для них бесследной, напротив, сослужит им в будущем немалую службу. И только лишь самая незначительная часть из них осталась, по-видимому, с прежним презрением к черному труду или, по крайней мере, с прежней наклонностью пользоваться чужими услугами при полной возможности обойтись и без них. Зато большинство за время дороги научилось стирать белье, мыть полы, чистить и чинить одежду, готовить несложные кушанья и пр[очее], делая все это по собственному почину, а не по принуждению.

Ввиду предстоявшего длинного путешествия на лошадях, отсутствия служительского персонала и полной беспомощности воспитанниц, привыкших к постоянному за собой уходу, было испрошено у Начальника железнодорожной милиции разрешение откомандировать с Институтом на все время пути старшего милиционера, вахмистра Назина, который и оказал Институту во время дороги, можно сказать, неоценимые услуги своей расторопностью, заботливостью и неиссякаемой энергией. В то же время он приобрел общую любовь и уважение, как со стороны воспитанниц, так и [со стороны. — А. Г.] служебного персонала Института, своим всегда корректным поведением, выдержанностью и, в то же время, веселым нравом, умягчавшим расшатанные нервы невольных путешественниц.

После недельного пребывания в Сарах пришла, наконец, очередь ехать на лошадях и Институту. Воспитанницы ожидали этой поездки с нетерпением, наивно предполагая в ней одно сплошное удовольствие. Часов около 8 утра было подано 55 подвод, из которых удалось захватить только 49, так как одна из классных дам, невзирая на ясно сделанные распоряжения дождаться полной погрузки возов, тронулась в путь, а за ней двинулся и весь обоз, нарушив план отъезда. Произошло полное замешательство. Остались на станции только начальница, директор и эконом, подбиравшие за воспитанницами разбросанное в вагонах и около последних институтское добро. Наконец удалось выехать и указанным лицам, но на первых же пяти верстах сразу сказался недостаток подвод, так как одна из подвод совершенно остановилась за полным бессилием лошади, а весь остальной обоз был уже далеко впереди. Директору с экономом пришлось потратить целый день, чтобы кое-как найти платную подводу в одной из соседних деревень и поздней ночью добраться до первого этапа Мустафино. Но оказалось, что на этапном пункте свободных помещений нет, почему Институт разместился в пос[елке] Ново-Харьковском. Таким образом, первый день этапного следования оказался довольно неудачным, что не обещало сладостей пути в будущем.