Читаем Отрочество полностью

…Здесь считали крупно: не килограммами, не полутоннами и не тоннами — здесь считали миллионами! И Даня снова почувствовал себя задетым.

— Ну что же, ты не так далек от истины, — задумчиво ответил мальчику Борис Николаевич. — А кто мне это определит? — И он повертел в своих тонких пальцах какой-то красноватый камешек.

Все молчали.

— Ну что ж? Никто?.. Значит, придется мне самому. Представитель рода «краниа» из верхнего ила. Вглядитесь-ка получше.

Борис Николаевич поднес камешек к свету, и Даня заметил на его тусклой поверхности чуть видный узорчатый отпечаток.

«Ах, чорт! Вот где они, настоящие геологи, или как их там… копают, ищут, находят…» Сбор лома, который только что казался Дане важнее всего на свете, вдруг сделался какой-то мелочью, пустяком — подумаешь, обломки керосинки…

А ловкие руки ученого извлекали один за другим серые, красноватые и черные камни из принесенных мальчиками мешков. Мальчики говорили наперебой: «спериферы», «краниа», «головоногий моллюск»…

— Молодцы! — одобрительно покачивал головой Борис Николаевич. — В общем, мне, видно, придется помочь вам только в возрастной квалификации. Когда выставка?

— К ноябрьским, — ответили мальчики хором.

И тут вдруг произошло нечто непредвиденное.

Не поднимаясь с пола, Борис Николаевич круто повернулся, посмотрел на стоящего у него за спиной Яковлева и протянул руку к его мешку.

— А ты что же? Открывай, — сказал он и сам ловко и быстро развязал веревочку, стягивавшую Данин мешок. Развязал, запустил в мешок руку и вытащил оттуда… печную заслонку.

Стало тихо. Оседая, тоненько звякнул мешок.

— Ага… — сказал задумчиво Борис Николаевич.

Мальчики прыснули.

С такой глубокой серьезностью, что ни один мускул не дрогнул у него на лице, Борис Николаевич подошел к свету и стал внимательно разглядывать заслонку.

Коршунообразный сразу подхватил эту игру. Ни о чем не расспрашивая, он взял левой рукой заслонку из рук Бориса Николаевича и прищурился:

— Гм… интересный экспонат… Определяю как печную заслонку. Борис, а? Как по-твоему?

— Пожалуй… — пожимая плечами, задумчиво подтвердил Борис Николаевич. — Хотя, с другой стороны…

— С другой стороны… — и коршунообразный, взяв заслонку, совершенно серьезно перевернул ее на другую сторону, — с другой стороны — следы долгого служения человечеству в виде сажи, копоти и прочего… Редчайшая находка… Немедленно передать в музей. Мечта доисторического человека. Сидел у костра и думал о заслонке. Вот именно о такой!

Борис Николаевич кивнул:

— Угу!

Они переглядывались, поднимали брови, смотрели друг на друга. Их лица выражали глубокую сосредоточенность.

Было видно, что им не впервые разыгрывать спектакли. Зрители хохотали до упаду.

Наконец Борис Николаевич не выдержал, махнул рукой и тоже засмеялся. Он смеялся, зажмурив глаза, задрав кверху голову; кончик завившейся наподобие вопросительного знака бороды сотрясался в такт его беззвучному смеху. Не смеялся один Даня. Он стоял, багрово-красный, опустив голову, выпятив губы. Борис Николаевич видел его сердитое лицо, отворачивался… и все-таки продолжал смеяться.

И вдруг, вне себя, со слезами в голосе, Даня сказал:

— Подумаешь!.. Закопались! Камни, камни… А наша школа для пятилетки! Мы, мы… Мы — лом! Цветной!

— Что ты сказал? — раздувая ноздри, спросил один из мальчиков. — А ну, повтори!

— И повторю, — сказал Даня.

— Ты сказал — «камни»… Ребята, он сказал — «камни»… Довольно стыдно тебе! А ты знаешь, что такое палеонтология?.. Ага, не знаешь, так молчи! Ты знаешь, что по головоногому моллюску определяют залежи нефти, а? В Баку. Губкин. Ага, не слыхал? «За-ко-пались»! Газеты, газеты надо читать. Не знаешь, так молчи…

Он надвигался на Даню, выставив вперед голову.

— Я тебе дам задираться! — тонким голосом ответил Даня и, тоже выставив вперед голову, пошел на своего противника.

Увидев это, коршунообразный сейчас же встал со своего места.

Даня был в ярости, но все-таки заметил, что правый рукав его пиджака пуст: у него не было правой руки.

— Так, так, — садясь верхом на стул и размахивая левой рукой, как будто дирижируя ею, командовал коршунообразный. — Фролов, отойди — ты мешаешь! Уберите-ка стул у них с дороги…

Он был в восторге.

— Озеровский, брось, — сказал Борис Николаевич и оттащил в сторону Даниного противника.

Встав со своего места, китаец вежливо взял за плечи рвущегося в бой Даню. Его тонкая желтоватая маленькая рука неожиданно оказалась очень сильной. Она сразу лишила Даню возможности наступать. Поднялся шум. Все говорили и кричали разом. Слышалось:

— Газеты надо читать!

— А без меди ты бы при коптилке, при коптилке сидел!..

Спокоен был только Озеровский. В его светлых глазах прыгали веселые искры.

Перейти на страницу:

Похожие книги