Отрок. Ближний круг

– Гм… прости, боярин, но я от здешних мест далеко жил, – подал голос Алексей. – Вам-то, может быть, все и понятно, а мне так не очень… поподробнее бы.

– Поподробнее? – переспросил Федор и согласно кивнул – Хорошо. Про то, что отца нынешних полоцких князей – князя Всеслава – Мономах в Киев в цепях вывез, ты слыхал?

– Ну, это давно было… И Мономах уже умер.

– Кхе, Леха! – опять встрял Корней, – да как бы давно это ни было, обида-то у сыновей на Мономахов род сохранилась! Такое не прощается…

– Погоди, Кирюш, – остановил Корнея Федор. – Про то, что промеж Киевом и Полоцком мира нет, не помню уж сколько времени, ты тоже должен знать, а про два больших похода Мономаха на полоцкие земли, один девять лет назад, другой шесть, ты слыхал наверняка.

– Слыхал, – согласился Алексей. – Но также слыхал, что ни разу, ни одной сколько-нибудь серьезной сечи полочане не выигрывали. И от Минска в последний раз одни головешки остались, да и другим землям досталось изрядно. Неужто повторения не боятся?

– Все же, сомнительно, – добавил Осьма. – Всеволод Городненский на Агафье, дочери Мономаха, женат – сестре нынешнего великого князя Мстислава. Не должен он против родича идти. И еще непонятно: ляхи тут с какого боку-припеку?

– Против родича, против родича… – недовольно пробурчал Федор. – Да Рюриковичи все промеж себя родня, а хлещутся так, что только шмотья во все стороны летят! Вон как Олег Новгород-Северский родного дядю от Чернигова до Мурома гонял! Никакое родство не помешало! И еще: Городно живо только защитой Полоцка – еще ста лет не прошло с тех пор, как городненские земли ятвягам принадлежали. Если б не Полоцк, так бы ятвяги и дали на своей земле город поставить!

Про Минск ты, Алексей, верно вспомнил, но только был тогда еще и Друцк, а его на щит взял Вячеслав Владимирович, нынешний Туровский князь. Теперь понимаешь, какой счет у Всеславичей к Мономашичам накопился?

– Все равно! – уперся Осьма. – Ляхи-то здесь причем?

– Ляхи? – Федор повертел головой, словно ему стал вдруг тесен ворот. – Да у них сейчас в северо-восточных землях по нескольку дней пути живой души не сыщешь! То король Болеслав крамолу огнем и мечом искоренял, то пруссы набегами изводили… Болеславу сейчас не до восточных земель, он Поморянию под себя подгребает да латинскую веру там насаждает, вот и придумал наделять верных ему воинских людей землями к востоку от Вислы, но с условием, что заселять свои уделы они станут сами. Где людишек брать? А у соседей! Тем паче, что время удобное.

– Ну уж и удобное! – не сдавался Осьма. – Кто же в августе-сентябре воюет? Поля уже сжаты, но на огородах работы еще почти до октября. Холопов брать невыгодно – до новин целый год кормить, а нынешний урожай не вывезешь, он еще в снопах, не обмолочен. А потом распутица начнется… нет, с тем, что встреча в Городно ничего хорошего не сулит, я согласен, но раньше зимы ничего быть не должно, а к тому времени Мономашичи из Степи вернутся…

– Это если в набег идти, а если на захват земель? – перебил Осьму Корней. – Мстислав Киевский с братьями в степи, половцев в разум приводит. Оттуда, возможно, пойдут на Чернигов или на Новгород-Северский – Ярославичам мозги вправлять, чтобы на Киев не зарились. Вернутся не скоро, хоть и с добычей, но уставшие, побитые, пораненные. Дружинам отдых нужен будет.

Самое время полочанам попытаться взять Пинск, Туров, Слуцк, Клецк, Мозырь, другие города. Пока Мономашичи из степи вернутся, распутица начнется, значит, придется ждать, пока реки встанут. Это – месяца три, если не больше. За такое время можно и укрепиться на захваченных землях, и подати собрать – хлебом, мясом, фуражом. Бояр-вотчинников на свою сторону перетянуть. Поди, тогда, выковыряй их!

– М-да, это я как-то не подумал, – Осьма досадливо поморщился. – Но тогда… мать честная! Какие бояре-вотчинники? Да там – севернее Припяти – чуть не в каждом городе князья Святополчичи сидят: в Пинске – Изяслав и брат его Брячислав, из Турова выгнанный, в Клецке – сын Ярослава Святополчича… как бишь его…

– Вячеслав Ярославич, – напомнил Корней, многозначительно переглянувшись с боярином Федором, – да там же и мачеха его Елена с сыном Юрием.

– Вот-вот! – Осьма согласно покивал головой. – Им же от Мономашичей добра ждать бесполезно и… знаете что? Да наверняка же к ним подсылы от полоцкого князя приедут, если уже не приехали! Посулят им уделы не в кормление, а в княжение, и… не удержатся они, согласятся!

Федор с Корнеем снова мрачно переглянулись, и погостный боярин едва заметно отрицательно повел головой, показывая, что разговор о Вячеславе Клецком продолжать не стоит. Корней в ответ согласно прикрыл глаза.