Отрок. Ближний круг

– Не понукай, не запряг! Я на медведя-людоеда в одиночку ходил, и не единожды! Живой, как видишь, и не покалеченный. А охота на человека, если хочешь знать, самая интересная охота. Пускай приходят, редкий случай – ребяток на живую дичь натаскать.

– Неужто приходилось на людей охотиться? – заинтересовался Корней.

– Приходилось! – Стерв вызывающе выставил вперед бороду. – Хочешь об заклад побьемся? Если от тебя кто-то из ляхов сбежит, то я его с десятком разведчиков не просто отыщу, а назад в Ратное заставлю самого прибежать! Ну, что в заклад выставишь?

– Кхе! Ишь, разгорячился! Заклад ему… война не игрушки! За каждого отрока ответишь!

– Не хочешь, как хочешь, – Стерв как загорелся, так же быстро и остыл. – Война без потерь не бывает, но беречь ребят буду как родных, не сомневайся.

– Кхе… ну, так, значит… ляхов, по всему видать, мы сегодня не дождемся. Оно и понятно – на Княжьем погосте разобраться надо, полон в кучу согнать и где-то запереть, по кладовкам вашим, – Корней снова зыркнул на погостных десятников, – пошарить, баб ваших повалять…

– А ну, хватит! – старший из людей боярина Федора грохнул по столу кулаком и поднялся с лавки. – Или кончай изгаляться, Корней, или бери меч, да пойдем на двор, там я тебе язык и укорочу. Ну, идешь?

– А коли я тебе укорочу… голову?

– Тогда передашь боярину Федору мои слова: «Вот так случается, если старшим на погосте оставляют не воина, а писаря».

– Ну, слава Тебе, Господи, хоть один ожил! – отозвался Корней. – Я уж и ждать перестал, хотя… Михайла, ну-ка ответь: была надежда на то, что они в разум придут или нет?

«Внимание, сэр Майкл, лорд Корней ничего просто так не делает, для чего ему понадобился этот внезапный экзамен? Думайте, сэр, думайте! Способность их сиятельства графа Корнея Агеича оборачивать в свою пользу любое, даже мелкое обстоятельство, вам известна. Изводя насмешками и прямым хамством погостных десятников, он явно готовил какую-то ситуацию, но не дуэль же, в самом деле! А потом совершенно неожиданно включил в разыгрываемое действо вас. Зачем?»

Словно давая внуку время для размышлений, Корней обратился к десятнику, бросившему ему вызов:

– Да ты садись, Кондраша, садись! Что разгорячился, так это хорошо, не все ж снулую рыбу из себя являть, а что обижаешься, так это зря – самому, небось, не раз доводилось обалдевших ратников оплеухами в разум приводить. Приходилось же?

– Гм…

– Вот и ладно. И не смотри на меня так, теперь Алексею с Егором приглядывать за твоим десятком нужды нет – и на тебе позора не будет, и им заботы меньше.

«Так, сэр, подсказка была: лорд Корней признался, что ожидал проявления активности хотя бы от одного из погостных, значит, отвечать на его вопрос можно утвердительно, но надо же ответ как-то и обосновать! Чего же он от вас ожидает? Так-так-так, неожиданный экзамен… и вы, сэр, со своей «диспозицией» неожиданно вылезли. Граф Погорынский на ваш демарш отреагировал не сразу, слушал молча и ни одного вопроса не задал, а потом… Есть! Не оборвал на первых же словах, хотя вам здесь выступать было не по чину, выслушал ваш доклад и ответы на вопросы, а теперь, задним числом, требует продемонстрировать право на подобное поведение! То есть, чтобы согласиться с вашим планом, сэр, надо показать присутствующим, что боярин и боярич знают что-то такое, что неизвестно остальным, и даже возможно, что боярич вылез со своими предложениями не сам, а по предварительному согласованию! Извольте, сэр Майкл, оправдывать оказанное вам высокое доверие».