Подобное развитие событий приходило в вопиющее противоречие с концепцией поддержки и усиления боярина Федора, принятой дедом и внуком на памятном совещании в Отишии, поэтому Корней и решил послать на Княжий погост сводный отряд из трех десятков отроков Младшей стражи и двух десятков погостных ратников. Люди боярина Федора ни на какую добычу претендовать не имели права – защищать боярское добро и так было их обязанностью, а добычей отроков распоряжался Корней – уж он-то со своим другом молодости договориться сумеет. Однако сделать все надлежало быстро – в течение ночи, ибо удержать ратнинцев, заночевавших в дороге, Корней с наступлением утра не сможет.
Поначалу все шло даже лучше, чем предполагалось: ляхов на погосте (в полном соответствии с показаниями пленных) оказалось немного, к тому же они разделились – одна часть честно выполняла договоренность между командирами мелких отрядов и охраняла общую добычу, пока другие отряды (человек по двадцать) разбрелись для грабежа дреговических поселений. Другая же часть решила скрысятничать, что было только на руку нападавшим.
Тихо сняли часовых у двух амбаров, в которых ляхи заперли своих будущих холопов, удачно захватили ладью, вроде бы уже сумели стравить между собой людей пана Торбы и остальных бандитов, и на тебе – ошибка погостных ратников порушила все надежды! Теперь можно было топтаться перед тыном до прихода ратнинской сотни и все без толку.
Мишка подъехал к понурившемуся в седле десятнику Кондратию и поинтересовался:
– Тебе воевода объяснил, почему погост до подхода взрослых ратников отбить надо?
Кондратий в ответ только поморщился, но заговорил второй погостный десятник – Парфен:
– Так чего теперь-то? Нас вместе с твоими ребятами меньше полусотни, а ляхов там десятка три заперлось! При таком раскладе по открытому месту бежать да на тын лезть – проще самим зарезаться. Перебьют, как гусей.
– И что вам боярин Федор Алексеич скажет, когда вернется?
На этот раз промолчали оба десятника, да и что было отвечать?
Мишка поерзал в седле, снова поглядел сквозь прорехи в кустах на боярскую усадьбу. Рассчитывать на то, что ляхи передерутся, было наивно, а больше никакого конструктива в голову не приходило. Только для того, чтобы прервать тягостное молчание, спросил у Кондратия:
– Ты боярскую усадьбу хорошо знаешь?
– Чего ж не знать-то? Столько раз там бывал…
– Другой вход, кроме этих ворот, есть?
– Есть, а толку-то? – Кондратий уныло пожал плечами. – Такие же ворота со стороны Протечи, да только к ним тоже незаметно не подберешься. Либо придется по открытому месту идти от церкви и через мосток, либо по берегу Протечи под самым тыном. Ни там, ни там пройти не дадут.
– Протечь… это ваш ручей, что ли?
– Угу…
Мишка стянул с руки латную рукавицу, задумчиво покрутил в пальцах самострельный болт.
– А на кой с той стороны ворота, если они прямо на ручей выходят?
– Как «на кой»? – удивился Кондратий. – Лесовики товар на челнах привозят, ну вот прямо с челнов и в ворота… там еще лесенка деревянная сделана, а то берег-то, хоть и невысокий, но крутой. Для удобства, значит…
– Да… это удобно… Ну-ка, погоди! У вас тут челны есть? Ну, такие же, на каких товар привозят?
– Есть пара штук, а тебе зачем?
– Где? Далеко? Давай, показывай! Давай, давай! – заторопился Мишка. – Скоро светать начнет! Да не сиди ты, как пришибленный!
В двух челнах, если лежа, не высовываясь, могли поместиться шесть отроков. Вниз по течению можно было доплыть до ворот усадьбы так, что с высоты тына никто ничего не заметит. Оставалось только найти лестницы или другие приспособления, чтобы перебраться через ограду и открыть ворота изнутри.
– Да не надо ничего! – вспомнил вдруг Парфен. – Там в воротах дверца малая есть, она изнутри на щеколду закрыта. Ты нож в щель просунь и щеколду поддень, она, правда, зацепляется там, но ты дверцу туда-сюда подергай и все получится. Как войдете, сразу напротив будут задние ворота склада, с ними и вообще все просто – они снаружи брусом закрываются, а из склада есть вход прямо в дом…
– Так может, с нами пойдешь? – предложил Мишка без особой надежды на успех. – Раз уж ты все так хорошо там знаешь…
– Не, я в челн с вами не помещусь, – быстренько нашел отмазку Парфен. – Да ты не сомневайся, как только вы там шумнете и ляхи отвлекутся, мы мигом… Тын-то не такой уж высокий – если на седло встать, перелезть можно, ребята твои постреляют, а мы ворота откроем и… ну и все, побьем ляхов.