Отрок. Ближний круг

Ладья, не в лад шлепая веслами левого и правого борта (видимо, не нашлось ни среди ляхов, ни среди полона путных гребцов), приближалась, лишь ненамного превышая скорость течения Случи. Нагружена она была явно сверх меры – пожадничали ляхи.

«Сколько же они туда народу напихали? Когда ладья была досками загружена, там спокойно размещались двадцать человек, а сейчас… Добычи в малом лесном селище много не возьмешь, и она компактна. Скотину в ладью не загонишь, разве что несколько поросят или овец, для еды в дороге. Значит, основная нагрузка – пленники. В стандартную спасательную шлюпку помещается пятьдесят человек, а наша ладья размерами побольше будет… ляхов около двух десятков, значит, пленников пять-шесть десятков. Неплохое имение себе командир ляхов организовать собрался – три или четыре деревеньки холопов».

Сначала Мишка не понял, что в движении ладьи было не так – сбивали с толку неуклюжесть гребцов и низкая посадка ладьи, да и потеря сразу всех ребят с «коммерческого отделения» пробудила бурю эмоций, отнюдь не способствующих наблюдательности, однако потом дошло – ляхи не собираются приставать к берегу!

«Они что, решили «скрысятничать», как люди пана Торбы? Или другая причина есть? Утопят же ладью, идиоты… или на мель посадят!»

– Эй, ты! – прошипел Мишка в сторону ближайшего «часового». – Спроси: почему приставать не хотят?

Лях в ответ лишь непонимающе вылупился на Мишку. Пришлось объяснять еще раз, а ладья уже проходила мимо. Наконец лях прокричал вопрос и получил ответ в том смысле, что на другом берегу появились ратники Туровского князя и надо срочно смываться.

«Да это же наши у Огнева засветились! А ляхи, что же, выше села поднимались? И их там не заметили? Да для огневцев экипаж малой ладьи, максимум, в два десятка человек – добыча вполне посильная. У них там и плавсредства есть – те же челны и кое-что посолиднее, село-то на обоих берегах Случи расположилось. Могли же ляхов перехватить, чего же клювом щелкали?»

Словно подтверждая Мишкины мысли, из-за поворота выплыли три хищных силуэта насадов[83].

«Ага, вот, значит как! Ну что ж, работаем по плану “Б”».

Ратнинцы не были бы ратнинцами, если бы не предусмотрели несколько вариантов развития событий. Над бортом причаленной к берегу ладьи выросли силуэты лучников, и в сторону ляшского судна полетели срезни, расщепляя лопасти весел левого борта, перерубая или надрезая веретено весла так, что оно ломалось на первом же гребке после попадания срезня. Да и весел-то тех было всего по три с каждого борта. Квалификация лучников Луки Говоруна или Лехи Рябого вовсе не требовалась, ратники Егора и Глеба прекрасно справились – ляшская ладья замедлила ход и ее начало разворачивать бортом к течению.

– Опричники, за мной!

Мишка вскочил на ноги и бросился к ладье, занятой ратницами. Бежать было легко – босиком, без доспеха – а в голове ни с того ни с сего закрутились слова, зацепившиеся в памяти со времен учебы в мореходке: «…Часть весла между лопастью и вальком называют веретеном. Толщина весла в уключине равна 1/48 его полной длины, ширина лопасти 1/36…»

Чалки[84] уже отдали, сходни сбросили, опричникам пришлось сигать на борт прямо с берега через медленно расширяющийся просвет воды между землей и бортом. Кто-то опоздал и оборвался в воду, кто-то не стал прыгать, а отрок Фаддей, не допрыгнув, ударился ногами о борт, но успел уцепиться руками и повиснуть. Ратник Фаддей Чума вытащил своего тезку за шиворот и жизнерадостно заржал:

– О-го-го! Гляньте, какую рыбку выловил!

– Хватит ржать! – рявкнул десятник Егор. – Шевелись-шевелись! Огневцы подгребают, без добычи останетесь! Михайла…

Егору пришлось прерваться, поскольку все звуки перекрыла громогласная ругань Фаддея Чумы, которому кто-то из людей Глеба, неловко разворачиваясь с веслом, заехал вальком по затылку.