Отрок московский

– Я так и думал почему-то. Он сканудить начал, мол, из-за меня все, зря я слушаюсь кого ни попадя… Слово за слово, послал я его куда подальше. А он снова. Позорить пытался, что, мол, какой же я атаман, если меня мальчишка сопливый на кулаках уделал. Ох и зло меня разобрало. Сам не помню, как на себе рубаху разорвал. Перед глазами – кровавые пятна, сам рычу, будто зверь лесной. А потом я взаправду зверем стал – тяжело это объяснить тому, кто в чужой шкуре не побывал. Видишь не так, слышишь каждый шорох, а уж чуешь запахов! От них еще больший морок пошел! Не помню я точно, как Ермолая порешил. Помню только сладкую кровь на языке, да как кричал он с перепугу. И такой морок у меня настал, тьма упала кромешная, кинулся я в лес. Как по улицам бежал, не помню. Как через стражу на воротах проскочил, не помню. Бегал, рыскал, искал, чего бы сожрать. Ну чисто медведь-шатун. Мог бы еще немало людей лютой смертью извести. Спасибо Финну, удержал. – Любослав вздохнул. – Удержал и вразумил.

– А потом еще и выхаживал, – добавил старик. – Я уже говорил вам, вьюноши, что тяжко в первый раз оборачиваться?

– Говорил, почтенный.

– То-то и оно. Хорошо, Любослав крепким уродился. Кто послабее, мог бы и сломаться.

– Это я все понял, почтенный Финн, – устало проговорил Никита, слизывая жир с пальцев. – Я вот чего понять не могу: мы тебе на что понадобились?

– Смышленый ты паренек, Никита, – кивнул старик. – Уважаю. Твоя помощь мне понадобилась.

– Чем же я могу помочь тебе, почтенный? Я же не оборотень…

– Ты обоз рыцарей франков встречать идешь?

Никита похолодел. Кинул быстрый взгляд на Вилкаса. Разболтал! Тоже мне, друг! Так скоро каждый встречный-поперечный до самого Вроцлава будет знать о цели их путешествия.

– Это не я! – охрипшим голосом крякнул литвин.

– Это не он, – подтвердил оборотень. – Это я прознал сам. Я же говорил тебе, что я знахарь.

– Разве знахари этим занимаются? Чужие тайны выпытывают?

– Именование «знахарь» от слова «знать» происходит. От слова «ведать» – «ведун». Я много знаю, до многих тайн сам докопаться могу. Ну разве что с малой помощью. Твой поход грядущий мне еще летом волшебный котел предсказал.

– Волшебный? Котел?

– Ну да. Жила когда-то в Нортумбрии, варяги этот край Нортимбраландом кличут, одна чародейка. Именем Керидвена. У нее был котелок – если в нем воду кипятить и разные травки, грибы, корешки подсыпать, он показывал будущее. Иногда настоящее, но в дальних краях. И весьма правдоподобно. У чародейки этот котелок отнял один паренек из ваших краев – из Новгорода. А потом заезжал ко мне в гости и оставил.

– Больно на сказки похоже… – покачал головой Никита.

– После Вольги Всеславьевича чему удивляться? – возразил Улан, а литвин только покивал задумчиво.

– Я по-стариковски скучаю время от времени, – не стал спорить и доказывать правдивость своих слов Финн. – Вот и заглядываю в котел. Когда, бывает, увиденное просто на ус мотаю, а когда и вмешиваться приходится. Показал мне котел, что во франкском обозе везут снадобье чудодейственное, от любой хвори. Ну, думаю, не само снадобье, а список, как его сделать. Мне много не надо. Переписать. После попробую изготовить. Получится – хорошо. Не получится – так тому и быть. Мне оно не просто так нужно. Хочу вылечить те деревни, которые захворали диким оборотничеством. Ну, что скажешь? Ответ за тобой.

– За мной… – Никита задумался. – Дело-то доброе. Только не главный я в том отряде, что франков встречать отправлен. Как мне боярина уговорить? Емельяна Олексича. Он горяч не в меру, это я еще в Москве понял. Горяч и своенравен.

– Я думаю, не стоит загадывать. Только мне котел показал, что главным ты будешь к тому времени, как рыцари-крестоносцы до Вроцлава доберутся.

– Это как?

– Неисповедимы пути Господни. Сегодня судьба с тобой заигрывает, а завтра отвернется. Но пока что она благосклонна к тебе, Никита.

– Я ведь всего-навсего гонец.

– Сегодня гонец. Завтра дружинник. Послезавтра, глядишь, уже воевода.

– Да уж… Воевода… Смеешься надо мной, почтенный Финн. Из меня уже и гонец никудышный. Пеший конного не догонит, а у нас один конь на троих.

– Хочешь, поможем быстрее догнать москвичей?

– Хочу! – обрадованно воскликнул парень и сник. – У нас, боюсь, еще забота есть. Хоть и должен я Емельяна Олексича догонять, а ничего поделать не могу… Совесть не позволяет.

– Что за забота? – свел кустистые брови старик. – Поделись.

– Из Смоленска с нами девица вместе ехала. Василиса. Чья она дочь, не сказала, но, думаю, батюшка ее боярин или воевода. Не из купцов и не из слободы ремесленной она… Верхом ездит, из лука бьет, саблей тоже умело управляется. Кое-кто вообще сболтнул, будто княжна переодетая.

– Семен Акинфович врать не будет, – пробасил Вилкас. – Не тот человек.

– Ну, значит, княжна, – кивнул Никита.

– И где она теперь? – мягко поинтересовался Финн.

– Это не та, что с тобой на дороге была? – неожиданно вмешался Любослав. – Ну, когда я Андраша за вымя пощупать решил.